– законченные лесбиянки и что она нас как-то спалила в туалете, когда Ленка мне отлизывала. Класс с восторгом поддержал эту сплетню, но нам было похер. Ничего иного мы от этих мажористых ублюдков и не ожидали и на их мнение нам было чисто нассать. Я даже предложила Ленке как нибудь потроллить придурков, разыгравши реальную лесбийскую сценку в классе, но она отморозилась, сказала что нас тогда нахер вообще из школы исключат и тогда нас родоки просто закопают или в детский дом сдадут.
Вот так и вышло, что в свои четырнадцать я оставалась нетроганной и нецелованной девочкой.
Правда, после вчерашней съемки с Андреем это уже было не совсем правдой. Он меня конечно и целовал, и трогал по полной программе. Но до самого главного дело не дошло, да я пожалуй и не была бы готова к такому развитию событий.
«Странно..» - подумала я. «Меня Мастер только снимает голенькой уже почти месяц, а Ленку он в первые же дни раскрутил на секс на камеру. Удивительный он все-таки человек, как четко он чувствует своих моделей, как точно понимает, когда на какой шаг они готовы.
— Начали! – прозвучала команда за стеной и я, прервав свои размышления, укуталась в толстый белоснежный банный халат и прошла в холл.
Съемка уже началась. Мастер, наверное, заранее изложил актерам сюжет, потому что вся троица действовала слажено и уверенно, режиссер только изредка бросал короткие реплики, подсказывая кому как лучше повернуться и когда пора переходить к следующей сцене.
Я с интересом стала наблюдать за разворачивающимся действом.
Мебель была сдвинута в сторону и освободившийся угол был декорирован под какую то пещеру. Стены были покрыты декорированным под потрескавшийся камень покрытием, на полу лежала знакомая тигровая шкура, по центру был сооружен импровизированный очаг – рыхлой горкой были уложены сухие ветки и на каких-то рогульках висел закопченный котелок.
В стене было закреплено железное кольцо, от него тянулась толстая цепь, которая обвивала лодыжку Ленки. Моя подружка была загримирована под юную дикарку – мордашка и плечи слегка перепачканы сажей, какой-то мохнатый кусок ткани бурого цвета обвивался вокруг ее бедер и смыкался на левом плече, оставляя открытой правую грудь. Она сидела прикованной к стене, а между нею и очагом развалившись на шкуре лежал Мачо.
За время перерыва ему успели нарисовать татухи, с какими-то нарочито небрежными молниями и звериными мордами. На нем была только набедренная повязка из грубой сероватой ткани, и под ней между широко расставленных ног виднелось его внушительное хозяйство.
Для полной достоверности ему не хватало только волосатости. Нереально было представить себе дикаря с гладко выбритой промежностью, грудью и ногами. Дикари в Моем представлении должны быть волосатыми как гориллы. Но у Мастера, похоже пунктик на этой теме и все его модели тщательно эпилированы.
Хотя, хер его знает тех дикарей. Индейцы в Америке вроде бы безволосы были – ни в одном фильме не видела ни бородатых ни усатых Чингачгуков. Но уж по крайней мере телосложением и рельефностью мышц, Мачо на сто процентов соответствовал образу брутального троглодита. Рядом с ним лежало короткое копье с широченным лезвием, покрытым разводами присохшей крови.
По тихой команде Мастера сцена изменилась. В зону съемки крадучись на полусогнутых ногах крался Херувимчик. Вместо набедренной повязки на нем была повязана толстая веревка со свисающими с нее какими-то лианами или водорослями. При каждом его движении зеленые веточки расходились, мило обнажая его нежный лобок, бледно – розовую колбаску его члена и персиковые полушария его ягодиц.
Белокурые локоны Херувимчика были скреплены узенькой лентой на голове и мягкими волнами свисали ниже плеч.
Семья превыше всего. Часть 1. Начало. Глава первая. 