складочки и лоно. На ее губах появилась легкая улыбка, и она снова забормотала. Он продолжал свои усилия, пока у ее входа не появилось немного влаги, и тогда решил осторожно ввести в нее палец. В ответ на его проникновение она выгнула спину.
Он ввел средний палец до конца, когда услышал ее резкий вдох. Энни перекатилась на бок, выдернула палец и отбросила его руку.
Антон быстро подхватил ее и понес к кровати. Энни толкалась, извивалась и вообще пыталась вырваться, но он был слишком силен.
— Антон! Остановись! Я этого не хочу.
Уже не первый раз он получал сопротивление своему первоначальному соблазнению. Правда, она казалась гораздо более неохотной к его усилиям, но, судя по ее реакции тогда и на лодке, он считал, что она уже созрела для соблазнения.
Он просто улыбнулся ей:
— Твое тело говорит мне, что хочешь.
Он попытался ее поцеловать, но она отвернулась.
— Нет! Опусти!
— С радостью.
Он положил ее на матрас и приготовился присоединиться к ней.
Она так не думала.
Она двинулась, чтобы спрыгнуть с другой стороны. Когда он попытался схватить ее, его руки скользнули по ее телу. Она буквально выскользнула из его хватки.
— Я сказала «нет». Ты меня не интересуешь.
Его член полностью встал и был направлен прямо на нее, уже не в первый раз.
— Да ладно. Ты же знаешь, что интересую.
— Нет. Я подозреваю, что долгое пребывание в Вашингтоне привело к гниению твоего мозга, поэтому собираюсь использовать слова, понятные даже конгрессмену. Нет. Нет. Нет. Нет. И нет. Могу ли я выразиться яснее? Я не заинтересована, а даже если бы и была заинтересована, то не буду изменять своему мужу.
— О, пожалуйста. Ты уже дважды ему изменяла.
— Я не изменяла! - воскликнула она.
— Может, ты и не спала со мной, но точно не прошла бы тест мужа в те два вечера перед нашим похищением. Ну, это если только он не похож на Дэниела и не любит посмотреть.
Она подумала, что его выбор формулировки был интересным.
— Тот первый вечер был ошибкой. Я слишком много выпила. А второй я даже не помню.
— Да ладно. Ты была одета так, чтобы привлечь к себе внимание, и не очень-то сопротивлялась тем парням, что пытались овладеть тобой во время танцев. Готов поспорить, что за тот вечер твоя задница получила от меня столько же внимания, сколько от твоего мужа в последний раз, когда он был дома.
— Я не изменяла... не намеренно.
— Пожалуйста. Слышала когда-нибудь о неосмотрительной опасности? Если бы твой брак был человеком, а я был бы прокурором, я бы даже не стал готовиться к суду. Ты точно знала, что делаешь, и позволила другим помочь тебе. И тебя это ничуть не беспокоило.
— Я говорила, что слишком много выпила, но не изменяла. Вся моя одежда осталась на мне.
— Хотел бы я быть мухой на стене, если бы тебе пришлось объяснять это своему мужу.
— Я планировала рассказать ему о том вечере.
Он хмыкнул.
— Ты - единственная, кто в это верит. Но это не объясняет следующего вечера.
— На следующий вечер ничего не было. Мы просто танцевали, когда нас накачали наркотиками.
— Твоя память, похоже, такая же избирательная, как и у моих коллег-конгрессменов. Ты не помнишь своей одежды на полу моей спальни и то, как я долизал тебя до нескольких оргазмов. Ты выкрикивала мое имя, умоляя ввести в тебя моего монстра и сделать тебя моей женщиной.
Он смотрел на нее, пытаясь вспомнить тот вечер. Он надеялся, что она просто поддастся удовольствию от массажа, но видел, что это уже в прошлом. Теперь он надеялся убедить ее,
Злосчастное собрание. Часть 4 