не больно... даже когда он с содроганием достиг дна, заполнив меня своей толстой длиной.
— Черт, - шипел он, пытаясь перевести дыхание. В моей крови кипело нетерпение, сжигая огонь в моих венах. Мне нужно было, чтобы он двигался и никогда, блядь, не останавливался!
— Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся, пожалуйста, - отчаянно умоляла я. Он не ответил, не сказал ничего такого, на что нельзя было бы ответить движениями его тела. Он снова начал входить в меня, толкаясь с такой силой, что мои ноги дрожали от всеохватывающего блаженства. Моя киска снова сжалась, и я поняла, что близка к этому. Я напряглась еще сильнее, сжимая его член в своем тесном жару.
— Черт, - шипел он. - Ты близка, не так ли?
На этот раз я не могла отвечать. Все что я могла делать, это толкаться бедрами назад, пытаясь соответствовать его ритму. Он изменил скорость и стал двигаться быстрее, кончики его пальцев впивались в мои бедра, насаживая меня на его член, все быстрее и быстрее. Звуки были грязными, наши тела шлепались, когда он влипал в меня бедрами.
О, Боже!
— Я кончаю, - слабо вскрикнула я.
Внутри меня разлилось тепло, и моя киска сжималась, разжималась и снова сжималась, снова и снова. Я вцепилась в простыни, мое тело неконтролируемо тряслось, и я кончала. Я почувствовала толчок глубоко у основания его члена, и Букер с рычанием тоже кончил, выплеснув свое густое семя в мою трепещущую киску. Одна только пульсация снова вывела меня из равновесия, заставив сильно кончить. Обычно одной мысли о том, что он наполнит меня, было достаточно, чтобы я взорвалась, но когда он - здесь, делает это... Боже, это было чересчур.
Мы задыхались, Букер осторожно притянул меня в свои объятия и уложил нас обоих на кровать. Мы оба тяжело дышали, пытаясь отдышаться, и в этот момент, в этот единственный снимок времени, мне казалось, что мы безгранично парим во вселенной, наши души соединены, уносясь прочь от остального мира. Если бы только это было реальностью, если бы только это было нашей реальностью.
Мое сердце было почти разбито, а тут еще Букер, пытающийся меня собрать, хотя именно он меня и разбивал.
— Мы не можем сделать это снова.
Забавно, но я даже не осознавала, что сказал это я, пока не услышала звук собственного голоса.
— Знаю, - уныло ответил Букер. Скорбного взгляда его медовых глаз было достаточно, чтобы я заплакала. Он обнял меня, и я плакала, оплакивая то, чего никогда не могло быть. Он пытался меня утешить, гладил по спине, целовал в макушку, шептал тихие слова, которые я не могла разобрать за своими рыданиями.
— Мы закончили, - прошептала я, вытирая слезы. Почти сразу же их сменили новые слезы.
— Мы с тобой всегда будем незаконченными, - сказал Букер.
— Все кончено, - сказала я, качая головой и всхлипывая.
— Это никогда не закончится, - ответил он, взяв мое лицо в свои руки и прижав свои горящие губы к моим.
— Но мы не можем сделать это опять.
— Не можем, - согласился он, - но будем.
Какими же мы были эгоистами! Канзас сидел дома со своим ребенком, а я, вынашивая его ублюдка, спала с ним, женатым мужчиной. Мне стало плохо.
Больно.
Мой ребенок заслуживал лучшего.
Мой ребенок заслуживает лучшего, чем он.
Я любила Букера, но впервые в жизни у меня было нечто, что я любила больше.
— Думаю, тебе стоит уйти, Букер.
Шесть месяцев спустя
Когда жизнь закрывает дверь, иногда она открывает окно.
Мое Окно весило кило девяносто восемь, это был самый маленький ребенок в больнице, доношенный ребенок, родившийся без крика. Я
Вырастил вебкамщицу 