в то время было всё иначе? Пока Нина вещала о своих проблемах, а завела она этот разговор не за ради простого трёпа, было время подумать. А чего думать, когда прыгать надо. Трезвым был бы, ещё бы подумал,, а по пьяне когда думать. Тут ещё шляпа задымила не по-детски.
— Ты на себя-то зря не наговаривай. Ты ещё женщина в самом соку. Не хорони свою женскую сущность раньше времени. Тебя хорошо помять, разогреть, так ты ещё молодкам фору дашь.
— Да какой там фору. Да и кто старуху греть будет, тем более мять. Вышла в тираж, чего уж там говорить. Мужички моего возраста всё больше на молодок заглядываются, а что они с теми молодками делать будут?
— Так ты себе тогда тоже молодого найди и всё у тебя будет в шоколаде.
— Ага. Того же цвета, только вкус и запах другой. Я же не Пугачёва, чтобы на меня молоденькие кидались. Ты вот себя спроси: А потянет ли меня на старушку? И ответишь сам себе: Да ну её, старую, когда вокруг молодых полно.
— А это ты, Георгиевна, зря.
— Хочешь сказать, что у тебя на меня встанет?
— А давай проверим. Если не встанет, то...
— Будешь у меня отрабатывать на даче.
— А если встанет?
— Нууу, - протянула, - тогда...тогда...тогда проси, что хочешь.
— А если встанет, то будешь ты мне, Нинушка, давать по первому требованию.
Георгиевна рассмеялась
— Да что это за требование? Я бы и без того вставала в позу и снимала трусы, лишь бы кто взял. Да только всё это, Володенька, пустой трёп. Я уже старая и буду чувствовать себя так, будто ребёнка совратила. Да и ты на старуху навряд ли...
Есть два способа заткнуть женщине рот. Один из них - просто поцеловать и целовать долго, чтобы задохнулась и потом хватала воздух, не в силах произнести не слова. Второй... Короче, перед вторым всё равно должен быть первый. Вот этот способ я и применил. Нина не манерничала, не отбивалась, просто отдалась поцелуям и целовалась самозабвенно и умело. Со вкусом. Её дыхание пахло алкоголем, сигаретами с ментолом, которые она изредка покуривала. Целовались и как-то так получилось, что Нина осталась без одежды. Стоит заметить, что снимая раздевая её не испытывал никакого сопротивления, скорее она оказывала помощь. Задирала руки, когда снимал с неё кофту. Приподнимала попу, когда стягивал с неё штанишки. И вскоре из нас двоих в одежде остался только я.
— Вовка, бессовестный, меня раздел, а сам в одежде. Вов, не смотри на меня так, мне стыдно. И вообще, ты наглый. Меня раздел, а сам в одежде. Раздевайся давай. Если уж ходить голяком, так вместе. Давай, давай.
И помогла стянуть с меня одежду. Правда в процессе моего раздевания успевали целоваться, ощупывать друг друга, тискать. Я мял её небольшие груди, лапал попку, а она успевала потеребить член.
Усадил Нину на кресло, раздвинул ей ноги приласкал руками её раковинку. Нинка выгнулась, застонала, подалась попой навстречу рукам. Когда вставил внутрь два пальца и стал ими двигать внутри слегка повлажневшей пизды, Нинка застонала.
— Ещё! Ещё!
Нет, у меня немного другие планы.
Закинул её ног себе на плечи. Ох как пизда развернулась. Прямо едва ли не наизнанку вывернулась, раскрылась, расшиперилась. Подул на неё, легонько прикоснулся губами, а потом лизнул. Нинка застонала
— Вова! Вова! Не надооо...Надоооо...
Пальцы и язык не только до Киева, женщину до оргазма доведут. Главное умело этим пользоваться. А уж учителей хватало и хватает. Если я и не генерал, то и не лейтенант в этом деле. Минимум полковник. И пусть Нинка поёт
Чужой: Сумеречный гость. Часть 2. 
webmaster@3iks.ru