– Ну как ты не поймешь, Петрович, нам было элементарно стыдно! Даже мыслей таких не было. Мы же, вроде, добровольно на это пошли. И, потом, по всему факультету слухи бы пошли. Представляешь, что бы о нас потом говорили, пальцами показывали?
– Да, Аннушка, прости, мне легко рассуждать об этом. Но, с другой стороны, вас подпоили, лишили девственности? Хотя, что теперь об этом говорить. Поезд ушел. Но вам нужно обязательно в ближайшее время посетить гинеколога, сдать мазки на наличие или отсутствие ИППП
– Что такое это ИППП?
– Инфекции, передающиеся половым путем. Этот хрен хоть презерватив одел?
– Нет!
– А тот, другой?
– Да я не спрашивала! Не до этого было.
– А месячные у тебя когда были? Впрочем, помню, две недели назад. Самый благоприятный период для зачатия. Будем теперь ждать очередных, и, если не наступят, значит ты «залетела».
– Да ты что, – Аня даже подпрыгнула на месте и уставилась на меня своими круглыми глазами, – какой ужас! Я сделаю аборт, не буду рожать такого же урода, как он.
– А как эти удоды вели себя утром?,
– Да, никак! Позавтракали в столовой, и, во всю флиртовали с другими девчонкам, как будто ничего особенного ночью и не было!
Видимо вспомнив этот эпизод, Аня разрыдалась.
– Петрович, – прошептала она сквозь слезы, – если ты будешь молчать, то я сейчас уйду к себе и повешусь. Не хочу больше жить.
– Ты что такое говоришь, Аннушка, – я ещё крепче прижал её содрогающееся от рыданий тело к себе, – выбрось эти дурацкие мысли из головы. Жизнь только начинается, ты студентка университета, впереди столько возможностей. А как же поездка в Париж?
– В Париж, – она повернула своё зареванное личико ко мне, – ты возьмешь меня с собою в Париж?
– Не я возьму тебя, милое моё дитя, а мы с тобою вместе поедем в Париж. Я уже туры присмотрел в интернете. Автобусная экскурсия через Финляндию и Швецию в Амстердам, Париж и обратно. Загранпаспорт и визы оформить не проблема.
Она перестала плакать и бросилась меня обнимать и целовать.
– Петрович, я люблю тебя! Как же мне легко с тобой! А на Эйфелеву башню мы заберемся? Тяжело, наверное, ноги устанут. Я помню поднималась на колонаду Исаакия, так ноги потом три дня болели.
– Ты что, там лифт есть. А ещё мы будем гулять с тобой по Монмартру, смотреть картины художников, и посетим кафе Мулен Руж!
Мне удалось отвлечь её от грустных мыслей, она как ребенок, широко раскрыв глаза, слушала мои рассказы. Я вспоминал свою первую поездку в Париж и передавал ей свои впечатления. Ну и привирал многое.
– Петрович, трахни меня туда. Хочу почувствовать твой в себе.
Я даже вздрогнул от неожиданности.
– Аннушка, что ты сейчас сказала?
– А что такого? Ну, попросила трахнуть, у нас все так говорят открыто, называют вещи своими именами. Это я с тобой так маскируюсь, изображаю из себя порядочную девушку!
– Вот и доизображалась, хотел было я сказать вслух, но вовремя сообразил, что это лишний раз напомнит ей о произошедшем.
– А как я должна была по другому попросить?
– Как-нибудь романтично, например – овладей мною, войди в мою кисочку!
– Эх, Петрович, Петрович. Такие галантные мужчины как ты давно уже вымерли, как динозавры. Ты последний
– Значит я тоже скоро вымру.
– Нет, Петрович, ты хитришь, уклоняешься от ответа, точнее от того действия, о котором я только что тебя попросила.
Она приподняла попку и быстро стянула до колен свои уже слегка мокренькие трусики.
– Значит, она давно уже хотела, но стеснялась завести этот разговор?
Барыня 