излиянием нашей физической любви, оставившим обоих эмоционально опустошенными и быстро уснувшими, совершенно обессиленными.

***

В середине утра Мэри и Карен отважились подойти к обломкам кораблекрушения, которые когда-то были моей кроватью, чтобы разбудить нас кофе и свежеиспеченной выпечкой. Не знаю, как Франческа это делает. Я выглядел и чувствовал себя как нечто, что притащила кошка. Она же, напротив, выглядела безмятежно, светясь внутренним светом. Ее длинные черные волосы рассыпались по подушке, обрамляя улыбающееся лицо. Ее тело томно растянулось на покрывале.

Она не проснулась от стука в дверь. Пошатываясь, я открыл ее и увидел два улыбающихся лица и райский аромат свежесваренного кофе. Взгляд на спящую красавицу, лежащую на покрывале, вдохновил меня. Я попросил Мэри и Карен вести себя тихо и сесть на стулья у туалетного столика.

В моей сумке лежали блокнот и уголь. Я сел на край кровати, скрестив ноги, и быстро нарисовал свою спящую любовницу. Простые, смелые линии, переходящие в контур, штриховка придавала ее телу глубину. Мне потребовалось меньше пяти минут, чтобы закончить набросок; еще немного, и я знал, что все испорчу.

Только когда я встал, а Мэри и Карен подошли посмотреть на рисунок, я вспомнил, что стою голый перед тетей и ее любовницей. Я сел на кровать и натянул на талию угол простыни.

Меня обхватили две руки, а к моей спине прижалась мягкая пара грудей. Франческа заглянула мне через плечо и тут же зарыдала.

– Mio bel ragazzo (мой красавчик – итал.), – прошептала она, – ты делаешь меня такой красивой. Можно я оставлю это, пожалуйста, для своей спальни?

Я осознал важность ее слов:

– Конечно, – сказал я и повернулся, чтобы поцеловать ее.

Вилла Франчески полна произведений искусства, но в ее спальне висят только четыре работы. Первая – это портрет моей тети в натуральную величину, написанный Франческой десять лет назад, вторая – Карен и Мэри, спящие в кровати Франчески. Третья – силуэт молодого человека, заглядывающий в окно ее спальни. Последняя картина была единственной, которую создала не Франческа; это был маленький набросок модели, который нарисовал я во время моего первого визита.

Она поцеловала меня в шею и прошептала:

– Спасибо тебе, любовь моя.

Я обернул простыню вокруг себя и пошел в ванную, оставив трех возлюбленных сидеть на кровати, обнимая друг друга.

***

В тот вечер я поехал на «Ягуаре» в дом семьи Ребекки. Их дом был еще больше и внушительнее, чем тот, что я только что покинул. Впервые в жизни я не чувствовал себя не в своей тарелке, подъезжая к их дому. В моем воображении Jaguar, на котором я ехал, намного превосходил кирпич и раствор.

Но даже у него не было шансов против той красоты, что ждала меня на верху короткой лестницы, ведущей к входной двери. Ребекка стояла рядом с родителями, предупрежденная, без сомнения, охранником у ворот.

Ребекка выглядела сияющей в классическом маленьком черном платье до середины бедра, более молодая версия своей матери, стоящей рядом с ней. Меня представили ее отцу, предыдущим вечером у нас не было возможности поговорить. Его звали Конрад Уинтер, а ее мать – Рэйчел.

Конрад был удивлен, увидев меня в Jaguar SS.

– Не знал, что Дэвид разрешает кому-то кроме себя, водить одну из своих премиальных машин.

– Обычно он так не делает. Но эту машину он подарил мне на день рождения.

Он присвистнул от удивления.

– Так откуда ты его знаешь? Вчера вечером у нас не было возможности поговорить. Казалось, кто-то занимал большую часть твоего времени. – Он улыбнулся своей дочери, и та покраснела.

– Моя тетя – очень давняя подруга его жены, и устроила меня на летнюю стажировку в

Эротические и порно XXX рассказы на 3iks

Прочтений: 17906

Ласковый курьер

Подруги

Приключения Сары. Часть двадцать третья

Укус львицы

Под оргазмом