оправдание. Тупая, тупая, тупая.

— Дон, это в прошлом.

— Я знаю, но когда я думаю о том, что я сделала... Люди, которым я причинила боль, и это были люди, которых я любила. Это не было похоже на то, что я причиняла боль незнакомцам, я причиняла боль самым близким мне людям.

— Дело сделано, и его нельзя отменить. Что ты можешь сделать, так это двигаться дальше и думать о том, какой ты хочешь быть. Но тебе нужно двигаться дальше.

— Ты говоришь, как мой психотерапевт.

— Я чувствую себя твоим психотерапевтом.

Они рассмеялись над его быстрым ответом.

— Серьёзно, тебе нужна какая-нибудь помощь?

Дон кивнула. Она посмотрела на тыльную сторону своих рук, на вены, на волоски.

— Я получаю помощь с тех пор, как это случилось. Немного понимания того, почему, немного о том, как справиться с травмой. Кое-что для того, как ты сказал, о том, чтобы примириться с тем, что произошло, и двигаться дальше.

— Хорошо.

— Ты не ненавидишь меня?

Терри рассмеялся.

— Нет, конечно, не знаю. Сначала мне было невероятно больно, я чувствовал себя отвергнутым. Разозлился, и были времена, когда я ненавидел тебя. Но с годами мои чувства смягчились, изменились. Этот разговор снова взволнует их. В дальнейшем, когда я буду думать о тебе, мои чувства будут продолжать меняться.

— Я рада, что ты не ненавидишь меня. Я боялась этого. Но... Я думаю, что были моменты, когда я ненавидела тебя за то, что ты сделал.

— Я могу в это поверить. Моя реакция была, как бы это сказать, несколько экстремальной.

— Преуменьшение. Экстрим - хорошее слово.

— Ты поняла это?

— Поняла?

— Да.

Дон непонимающе посмотрела на него.

— Что-то есть, но я не вполне понимаю.

Терри улыбнулся.

— Я не знал, справишься ли ты с этим. Помнишь Фила Ньюмана?

— Да, смутно. Руководитель группы, с которым вы общались?

— Это тот самый. Вспомни его историю о детской игрушке.

Он наблюдал, как в её глазах появилось понимание. Он кивнул и улыбнулся ей.

— Он был гордым отцом. Действительно заботился о своём ребёнке, делал для него всё, что угодно, и я помню, как, когда родилась Рути, говорил с ним о том, как быть отцом. Мы много говорили об этом. Я хотел быть хорошим отцом, и он был тем, кого я считал таковым. Я помню, как спрашивал его о дисциплине и о том, как он этого добился.

Дон подняла палец, останавливая Терри.

— Давай посмотрим, та ли это история. Он рассказал тебе о том, как наступил на одну из любимых игрушек своего сына, когда тот плохо себя вёл.

— Вот именно. Он оскорбил свою бабушку, тёщу Фила, и не стал извиняться. Знал, что он был неправ, но в его отношении было что-то вроде "пошёл ты".

— Я помню эту историю. Фил сказал: "Возьми свою любимую игрушку", - это была пластиковая игрушка.'

— Трансформер. Металл и пластик.

— Это верно. Малыш принёс игрушку. Папа смотрит на него, кладёт её на пол и топает своим рабочим ботинком. Разбивает вдребезги на глазах у ребёнка, без предупреждений, без переделок. Второго шанса нет.

— Фил рассказал это лучше. Сказал, что это было травмирующе, реакция ребёнка была запредельной, но он никогда, никогда больше не сомневался в Филе. И никогда не обижал свою бабушку.

— Вот. Я поняла. Ты наступил на мою игрушку.

— Разнёс ублюдка на куски и оставил тебе, чтобы ты нашла. Ты знала, что я это сделал, я не прятался. Оставил тебе своё кольцо, чтобы убедиться, что ты знаешь. Растоптал его, раздавил и оставил тебя собирать осколки.

— Буквально.

— В прямом и переносном смысле. До этого, однажды вечером я сидел на

Эротические и порно XXX рассказы на 3iks

Прочтений: 7505

Бассеты

Так бывает.

Из архивов ОШ#65 Часть 1

Алиночка.Вторая серия.

Эрготерапевт