губах играла улыбка, – Ох, балую я тебя, не надо бы так...
– Как? – приподнявшись на локтях, спросил я.
– Позволяю тебе много, – пальцы тёти осторожно играли с моим потерявшим силу членом, – Везде ведь меня испробовал, наглец... Я-то баба взрослая, так ты же и с девками захочешь это попробовать...
Она ласково взяла в рот головку.
– Думаешь, я не вижу, как ты на Машку пялишься? – оторвавшись от члена, громко прошептала она, – Кобелина... Признавайся, лапал ведь её?
Я привстал и ловко опрокинул хихикнувшую тётю на спину, улегшись между её раздвинутых ног.
– Лапал, – головка члена быстро нашла жаркую щелочку, и я толчком вошёл в протяжно охнувшую взрослую любовницу, – Сегодня, на речке... Футболку у неё отобрал... сиськи у неё хороши... почти как твои...
Тётя смотрела на меня затуманенными глазами, придерживая в ладонях колышущиеся груди – я двигался не спеша, с удовольствием ощущая, как быстро крепнет член в знакомой щелочке.
– Кобель... она же сестра тебе..., – прошептала прерывисто тётя, – Пожалей девку-то... о-о-о-ох...
– Потом трусы с неё стянул... и жопу мял, – продолжил я тихо, – Мягкая такая... упругая...
– Ну зачем ты... о-о-ох... моей мало... что ли...
Я наклонился над тётей:
– Думаю вот завтра ей в рот дать... или в жопу? Как думаешь, куда лучше?
Похотливая улыбка тронула губы тёти:
– Распробовал, кобель... Теперь ведь не успокоишься, да? Понравилось? – голос тёти был страстным и томным, пальцы мяли упругие груди, – О-о-о-ох... Ой! А-а-а-ай!
Я уже с силой вбивал вставший член в истекающую дырочку. Длинные ноги тёти обхватили мою поясницу.
– Главное – не торопись, – она лизнула пальцы и, заведя руку за спину, провела ими между ягодиц, потом ещё и ещё, – Ложись сзади... так, теперь направь... нет, чуть ближе... и по чуть-чуть надавливай... не спеши только...
Она удерживала ладонью ягодицу, а я осторожно надавливал раз за разом на упруго сопротивляющийся узелок. Тётя тяжело дышала.
– Не спеши... дай привыкнуть..., – её голос прерывался, – Нажми и чуть задержись... вот так, молодец...
Казалось, это будет длиться вечно. Я надавливал на скользкую упругую плоть, чуть задерживался и отступал. И тут...
– А-а-ай! Стой! Стой! – громко и жалобно вскрикнула тётя, и я с восторгом ощутил, как жаркая плоть сдавила головку, и замер.
– Теперь давай... медленно..., – тётя взяла мою ладонь и положила на ягодицу, – Держи так...
Я размеренно двигался в жаркой тесноте тётиной попки, то вынимая почти целиком, оставляя внутри только головку, то полностью, по самые яйца входя внутрь. Ощущения были совершенно невероятными! Жаркое податливое влагалище было чудесным, но и теснота задницы была прекрасна! Стоны и охи тёти давно перестали