многое узнала об их сыне. Он умный, но это она знала еще в школе. Он трудолюбивый и надежный. Хотя она знала, что он умеренно выпивает, Рид определенно не был из тех, кто сидит в каком-нибудь баре вечерами по пятницам и пропивает свою зарплату, как это делал ее отец.

Она уже имела большой задел, живя здесь и заботясь о его родителях, но война сделала хороших холостяков дефицитным товаром, поэтому ей требовалось гарантировать, что она затащит Рида в постель до того, как до него доберутся другие городские потаскухи. Она знала, что он никогда не поднимется в ее комнату, поскольку та находилась прямо по коридору от его мамы и папы. Они бы все слышали. Даже диван стоял прямо под кроватью его родителей, но подвал – идеальное место. Там она могла вывернуть его наизнанку, и никто бы ничего не услышал. Теперь дело только за временем.

***

Примерно через две недели после разговора с капитаном Рид получил по почте документы о демобилизации, но к тому времени его отцу оставалось жить всего несколько дней. Он помог матери оплатить счета, и у него еще оставались кое-какие сбережения, так что, он мог подождать с поиском работы, а пока собирался проводить с отцом каждую свободную минуту.

Было три часа ночи, когда миссис Прескотт осторожно спустилась по лестнице в подвал. Она осторожно потрясла сына.

– Рид... дорогой, твой отец, мне... ему трудно дышать. Ты не мог бы подняться наверх?

– Конечно, мам, дай секунду, чтобы накинуть что-нибудь, и я сейчас же приду.

Он уже успел надеть брюки и рубашку, когда его мать добралась до верха лестницы и оказалась прямо за ней. Когда они вошли, Фрэнк Прескотт очень медленно хрипел. Его дыхание было поверхностным и слабым.

Рид сел на край кровати и опустил голову, чтобы тихо сказать:

– Папа, папа, ты не хочешь лечь в больницу?

Слишком слабый, чтобы говорить, он медленно покачал головой. Всю неделю его состояние ухудшалось, он знал, что не переживет эту ночь, и хотел умереть дома.

Мать Рида изо всех сил старалась держаться. Всю неделю она сдерживала слезы, но больше не могла. Она знала, что это случится. Как бы она ни старалась подготовиться, в конце концов, просто нет способа обуздать горе. Она взяла руку своего возлюбленного в свою и посмотрела на сына.

– Рид, сходи за Кэрол. Она захочет быть здесь.

Он побежал по коридору и встряхнул ее, чтобы разбудить.

– Что... что такое? – спросила она, протирая сонные глаза.

– Там папа, я... Я думаю, это конец.

– О, нет! – закричала она, вскакивая с кровати голая. Она накинула халат и последовала за Ридом в спальню. Его мать лежала рядом с мужчиной, которого любила более двадцати шести лет. Слезы лились как дождь, в то время как она тихо разговаривала с ним:

– Я с тобой, мой дорогой. Я здесь, вместе с Ридом и Кэрол. Мы так сильно тебя любим. Ты был замечательным человеком, дорогой. Я не могла бы желать лучшего мужа...

– И я не мог бы желать лучшего отца, – вмешался Рид. – Мы все тебя любим, папа.

– Помнишь, как ты делал мне предложение, милый? – всхлипывала его убитая горем жена, заставляя себя улыбаться между слезами. – Не знаю, почему ты так боялся. Я месяцами ждала, когда ты сделаешь предложение. Ты должен был знать, что мой ответ будет «да», но ты так нервничал, что уронил кольцо.

Это вызвало небольшую улыбку на его измученном лице, когда он кивнул головой.

– В тот момент ты сделал меня самой счастливой женщиной на земле.

Она нежно сжала его руку.

– Это

Эротические и порно рассказы на 3iks

Прочтений: 11922
Последнее: Сегодня в 13:17

Милда

История моей феминизации. Часть 5. По дороге разврата - I

Четыре дня удовольствия. Часть 4 или как это было в Новый Год.

Фетиш

послевоенная деревня Часть 1