по галереям с брошюрой и планом этажа в руках, мне было трудно все это оценить.

То волнение, что я испытал после того, как мы с Милой разгадали тайну иконы Карины, исчезло. На смену ему пришло тяжелое предчувствие беды после предложения Рэтлиффа. Отчасти, причина моих опасений была проста: он мне не нравился. Но дело было не только в этом. Волнует ли меня то, что он не выполнит свою часть сделки? Или я боюсь, что он сделает это, и я больше никогда ее не увижу?

Я неторопливо прошелся по различным экспозициям. Я понятия не имел, что ищу, и решил, что могу не торопиться с поисками. По дороге я пролистал в брошюре музея раздел «О галерее Тейт» и отметил, что она была построена на месте бывшей тюрьмы Миллбэнк. Я улыбнулся. Куда бы ни пошел, я не мог избежать пересечения искусства и преступности.

В небольшой галерее рядом с главным коридором я заметил женщину с рыжими волосами и в берете, любовавшуюся скульптурой Генри Мура. Мой пульс участился. Она была такого же роста и телосложения, как Карина.

Держась на расстоянии, я обошел вокруг скульптуры, пока не смог разглядеть ее профиль. Это была не Карина.

Я проглотил свое разочарование и направился во внутренние галереи, где в девяти отдельных комнатах хранилась самая большая в мире коллекция картин, акварелей и набросков Дж. М. У. Тернера. Стены усеивали великолепные морские пейзажи и ландшафты.

В нескольких комнатах на стенах были заметны пустоты, обозначавшие места, где когда-то висели украденные картины. Прямоугольные белые этикетки, оторванные от своих давних спутников, были всем, что осталось. Когда-то этикетки служили путеводителями и описывали читателям то, что содержало произведение. Теперь они служили эпитафиями и оплакивали утраченное.

Музей поступил мудро, сохранив в экспозиции одинокие этикетки. Они привлекали почти столько же внимания, сколько и сами произведения искусства. Пары останавливались и смотрели, наклонялись друг к другу и перешептывались. Маленькая девочка потянула мать за рукав и указала на пустое место на стене. Мать наклонилась и тихо сказала ей что-то на ухо, и я заметил, как глаза девчушки расширились от удивления.

Где-то под нами, вероятно, исследовались экспертом-криминалистом Тейт две из этих пропавших картин, для установления их подлинности. Если бы я принял предложение Рэтлиффа, у меня была бы возможность осмотреть их самому. И если я смогу доказать, что они подделаны Кариной, если буду достаточно хорош, чтобы победить ее – тогда я, возможно, смогу ее спасти.

Я оказался перед «Кораблекрушением», одной из самых известных работ Тернера. На ней изображены выжившие, изо всех сил пытающиеся удержаться на плаву в маленьких лодках, терзаемых бушующим морем. В один момент они были полными надежд путешественниками. В следующий – погрузились в холод и тьму, брошенные на произвол судьбы неподвластными им силами.

Изучая контраст между черным небом и белой пеной волн, я почувствовал рядом с собой чье-то присутствие и взглянул направо.

Высокий мужчина лет шестидесяти с тонкими светлыми волосами длиной до плеч стоял, любуясь картиной. Он выглядел так же, как и тогда, когда я впервые встретил его в квартире Карины, в тот день, когда узнал, что она фальсификатор.

Максим, или Макс, был деловым партнером Карины и ее ближайшим доверенным лицом. Он специализировался на приобретении редких и уникальных пигментов, дерева и других материалов, необходимых ей для совершенствования своих подделок. Я подозревал, что это были не единственные его навыки.

Макс стоял, согнув левую руку и потирая подбородок правой рукой. Пальцы правой руки прикрывали его рот. В левой руке он держал брошюру. Он не подавал никаких признаков того, что заметил меня.

Я последовал его примеру и не сводил

Эротические и порно XXX рассказы на 3iks

Прочтений: 22323

Мой будущий отчим

Бдсм. Первый опыт.

На подъеме

Как муж и моя подруга расплатились

самец