моей. У нее был доступ к последним моделям всего оборудования, которым я пользовался, плюс несколько приборов, которых у меня не было. Я с тоской смотрел на FTIR-микроскоп в углу комнаты.

– Как дела, Адам? – В ее словах сквозила фальшивая искренность. – Встречаешься с кем-нибудь?

Моя ревность в сочетании с раздражением от ее снисходительной веселости уже заставляла мою кровь кипеть.

– Нет. А тебе Престон уже сделал предложение?

– Брак – это архаичный институт. Престон в него не верит.

– Как мило. У вас это общее.

Ее челюсть сжалась от гнева, но она быстро оправилась.

– Чего ты хочешь, Адам?

Я был рад, что мы покончили с притворством.

– У вас – новый Модильяни, который вы планируете выставить на аукцион.

– Хочешь сделать ставку? Боюсь, это немного не в твоем ценовом диапазоне. Если только бизнес не улучшился?

– Я не собираюсь ее покупать. Просто хочу исследовать.

Она рассмеялась.

– Ты проделал весь этот путь, чтобы задать вопрос, на который уже знаешь ответ?

– Я серьезно, Лорен. Хочу посмотреть на него.

– Почему?

– Потому что у меня есть основания полагать, что это – подделка.

– Чушь.

– Зачем мне тебе врать?

– О, не знаю, Адам. Есть версия. Тебе все еще обидно, что я получила эту работу вместо тебя. Ты хочешь верить, что ты намного лучше меня, а единственная причина, по которой здесь работаю я, это мои отношения с Престоном. Для твоего хрупкого эго было бы сокрушительным признать, что, возможно, я тоже хороша в своем деле. Ну так, знаешь что? Это может тебя удивить, но ты – не единственный, кто умеет работать с микроскопом.

– Дело не в этом... – начал я, но она продолжала говорить вместо меня.

– Чтобы отомстить мне – за интрижку и за то, что я получила эту работу, – ты хочешь, чтобы я объявила подлинного Модильяни подделкой. Как только я это сделаю, на галерею подадут в суд за клевету. В делах, связанных с ложными заявлениями о подделке, присуждались огромные премии. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. А позже, когда картина окажется подлинной, моя репутация и карьера будут разрушены. Разве это не стало бы милым «пошла ты» для твоей бывшей жены?

– Я здесь не для того, чтобы навредить тебе, Лорен. Просто прошу позволить мне взглянуть на нее. Риск возьму на себя.

– Ты хочешь, чтобы галерея взяла самую важную вещь на этом аукционе и передала ее кому-то другому для проверки подлинности? Вместо того чтобы довериться собственному эксперту-криминалисту? Как думаешь, насколько это отразится на моей репутации? Ни за что. Ты и на милю не подойдешь к картине.

– Значит, ты уже завершила экспертизу?

– Конечно.

– И уверена, что это – подлинник?

– Ни малейшего сомнения.

– А почему так уверена?

– Потому что ее история происхождения включает современный ей фотодокумент.

Увидев мое ошеломленное выражение лица, она улыбнулась. Современная оригиналу фотография была близка к святому Граалю, когда речь шла о подтверждении происхождения произведения. Это сразу же заставило меня усомниться, на правильном ли я пути со своими подозрениями относительно Модильяни. Может быть, Карина слишком умна, чтобы настолько рисковать. Может быть, ее картина – одна из менее заметных на аукционе.

– Ты мне не веришь, – сказала она.

Она достала из ящика папку и перелистала ее содержимое. Она извлекла черно-белую фотографию и с триумфом протянула ее мне. На ней был изображен мужчина средних лет, сидящий за деревянным столом и держащий в руках частично сложенную газету. Он завтракал. Справа от него стояли красивые старинные напльные часы. Слева от него на стене висела картина Модильяни.

Я уставился на фотографию, отмечая

Эротические и порно рассказы на 3iks

Прочтений: 19980
Последнее: Сегодня в 18:58

Дилемма Донны

Страсть

Оксанина клизма-3

Наказание в гараже

Некреативная зарисовка в стиле измены