время двигала руками. Сначала они были подняты вверх, потом сцеплены друг с другом, потом скрещены на груди, потом снова опущены. Она ничего не говорила, но они говорили всё.
Я не знаю, чего ожидал Сэм, но уж точно не этого. Его лицо было ярко-красным, руки сжаты в кулаки. Может быть, он думал, что она струсит. Иначе она не смогла бы туда добраться. Кто знает? Но он был действительно, очень, опасно расстроен.
Это самая личная, удивительная, прекрасная вещь, которую Кейт могла сделать — она не поделилась бы этим с ним, но она поделилась со всеми его друзьями. Возможно, он был бы счастливее, услышав, что она делает что-то за его спиной. Это было так... публично. Прямо перед ним. Он дышал почти так же тяжело, как и его девушка.
Кейт медленно встала с помощью Эшли. Не думайте, что я не заметил, как Эшли слегка сжала грудь своей подруги по пути наверх. Черт возьми, я не мог винить ее.
Ослабев в коленях, Кейт медленно заковыляла обратно в ванную. Она сжимала и разжимала пальцы правой руки.
— Ух ты, — сказала Эшли.
— Это было... — Кристен вздрогнула, потом осеклась.
— Это было потрясающе, — сказал я.
— Сумасшедше, — сказала Эмма.
— Дико, — согласилась Эшли.
Сэм ничего не сказал.
Я наклонился и медленно, неохотно начал сворачивать одеяло Кейт. Маленькие капельки девичьей спермы все еще сохли на ткани. Я хотел обнюхать их всех. Может быть, какое-то время побывать в ее сущности. Использовать одеяло, чтобы подрочить. Черт, может быть, я бы женился на этой штуке, которая была такой чертовски горячей. К счастью, преобладали более хладнокровные головы.
— А что ты делаешь? — спросила Кейт, стоя в коридоре.
Мы все посмотрели вверх. Она все еще была полностью обнажена, все еще сгибая правую руку. В левой у нее была ватная палочка, она чистила уши, что на самом деле было довольно странно.
— А что? — спросила Кристен почти испуганно.
— Я не просто сделала... это, чтобы потом всё просто разошлись, — сказала Кейт, — это как... что ты там сказал раньше, Сэмми? Этикет. Вот что это такое.
Она неторопливо подошла к кругу и шлепнулась своей милой маленькой попкой обратно вниз. Все медленно вернулись в круг.
Мы действительно обезьяны, понимаешь? Мы попытались посягнуть на первенство Кейт, и она всех нас опередила. Теперь никто не собирался спорить с нашим новым вожаком стаи.
Мы все сели. Я перетасовал карты. Кейт хлопнула в ладоши и захихикала. Ее идеальные сиськи покачивались вместе с ней — с таким же успехом она могла просто сунуть их нам в лицо.
— Так чья же это раздача? — спросила Кейт.
— Вообще-то, твоя, — сказал я.
— О, молодец! — заявила Кейт и взяла карты. Она лениво перетасовала их, а затем раздала колоду.
Я посмотрел вниз на жалкую тройку. Другая раздача, а всё то же самое дерьмо. Я сдался, затем встал, чтобы смешать еще напитков. Очевидно, я делал всё неправильно — все уже должны были быть полностью в отключке или трезвыми. По крайней мере, у Эммы закончилась травка.
Эмма поспорила на свой лифчик. Сэм сбросил, как и Эшли. Кристен просто тихо назвала бюстгальтер. Я вернулся с напитками для всех и раздал их.
— Ооо, Ты немного крепок там, братишка, — сказала Эмма.
— Голый бармен, голый алкоголь, — сказал я.
— Тогда ладно, — сказала Эмма. Она поставила свой стакан, как будто он был радиоактивным.
— Я? — спросила Кейт, отрываясь от своей карты.
— Да, — нетерпеливо ответила Эмма.
— На что было заключено пари? — спросила Кейт.
— Ставка — бюстгальтер. Играет Кристен. Все остальные
ФутФетиш 21 