для этого. Почти уверена, что они работают над каким-то оборудованием, но понятия не имею, над чем. У тебя когда-нибудь был один из этих старых телевизоров? Большую часть времени там просто статика, но иногда появляется картинка. Ты пытаешься понять, что это такое, но оно уже ушло?
– Что? Нет, наши всегда работали нормально. Ну, однажды у нас сломался пульт дистанционного управления... А, я понял, что ты имеешь в виду.
– Незадолго до того как Пьер меня украл, у меня случился подобный опыт. Кто-то смог проникнуть в мой разум. Правда, очень ненадолго. Думаю, недостаточно надолго, чтобы по-настоящему что-то разглядеть. И все же, это было чертовски страшно. Попытки становились все успешнее, испробовав все виды детекторов на мне. Хотели понять мои способности. Я почти уверена, что они пытались создать машины, чтобы подражать моим способностям.
– С помощью такого дерьма правительство могло бы править миром.
– Может быть, не знаю. Если кто-то сможет такое сделать, то думаю, что достаточно скоро и другие научатся этому. Единственное, что на самом деле изменится, – это то, что конфиденциальность уйдет в прошлое. Да, я знаю, – перебила я его, – я худшая из всех них. Но у меня есть оправдание. Я здесь борюсь за свою жизнь.
Он поднял руки в жесте миролюбия, и я полюбила его за то, что он не стал меня осуждать.
– Как бы то ни было, из того что я видела в их сознании, их машина работала только на мне. С моим мозгом уже была установлена какая-то связь. В моей голове открываются какие-то врата, закрытые в головах других людей.
– Звучит как нечто довольно бесполезное.
– Верно. Может быть, именно поэтому им необходимо, чтобы я вернулась. Хотя я не совсем понимаю, почему они чувствуют необходимость меня убить. Очевидно, в этом замешана не одна организация. По крайней мере, одна из них может видеть во мне угрозу, которую требуется устранить.
Некоторое время мы шли молча, пока во мне не взяло верх любопытство. Я чувствовала, что мне необходимо узнать о нем больше, но просто не хотела копаться в его голове. Это было бы неуважением.
– Так, как же ты попал в эту грязную переделку? – наконец, спросила я.
– Ммм, мне немного стыдно, что я вышел на поле не с той командой. У меня репутация эксперта по переговорам. Случайно я наткнулся на два самоубийства и предотвратил их, что попало в газеты. Этого оказалось достаточно, чтобы город попросил меня помочь с неудачным ограблением банка. В полиции был специалист по таким вещам, но у него был недостаток – он был невежественным идиотом.
– После этого все пошло как снежный ком. Похоже, что на самом деле в таких ситуациях никто не стремится рисковать своей задницей. Если они потерпят неудачу, умрут люди. Что еще хуже – огласка может разрушить их карьеру. Фокус состоял в том, что я не думал об этом. Кроме того, я никогда не собирался делать карьеру в полицейском бизнесе, так что, терять мне было нечего.
– Я хорошо справлялся главным образом потому, что прислушивался к тому, что говорят люди. Ситуации всегда были очень трагическими, и большинство из людей на самом деле хотело поговорить. Большинство просто находилось в таком состоянии духа, что их было трудно понять. Как только мне удавалось это сделать, остальное обычно давалось легко. Большинство людей в экстремальных стрессовых ситуациях отчаянно ищут помощи.
– Я все еще думаю, что то, что я сделал, было сильно переоценено, но я заработал на этом немного денег. Ну, может быть, не так уж много, но, по
Веселые писички 
webmaster@3iks.ru