Перед этим потюленить не удалось от слова совсем, ведь кроме стандартных трудов, с неугомонным дедом, вытаскивали из погреба немалые остатки прошлогодней картошки, на просушку. И большую часть сушили прямо в нашем штабе. В погребе было офигенно прохладно и я, улучив момент, подозвал к себе Лерку. Она весь день крутилась поблизости, но на недосягаемом расстоянии, стеснялась того, что дед вероятно знает, что она с его внуком вытворяет – хотя он не знал, разумеется.
— Если и дальше будет стоять такая жара, - шепнул я ей в самое ушко, крепко ухватив за ягодички и прижав к себе, - то вместо баньки, а попрошу тебя спустится со мной в погребок, пошалить!
— Да я уже согласна! Пошли! – засмеялась она, прижалась, поцеловала, но быстро отпрянула от меня, заслышав приближение моего деда.
- Ну что молодёжь, милуетесь втихаря? – хмыкнул дед, чем вогнал Лерку в краску, - Таиться не надо, чай не маленькие уже! Миловаться это правильно, дело хорошее...
— И очень приятное… - тихо сказала девушка, в сторону, но дед услышал.
— Ой, внуча, ты еще даже не представляешь насколько! – гоготнул он, и пихнул меня кулаком в плечо, - ну чего встал, телок, ныряй, надо бы уже заканчивать.
К этому времени картошка, поднятая первой, уже просохла, и пошел обратный процесс, дед подавал, я принимал. И закончив, я сразу же предложил Лерке, которая осталась, и помогала деду собирать клубни в ведра, сходить на пруд. Она с радостью идею поддержала и ушла собираться и надевать купальник, а мы с дедом так и сидели у погреба. Почесав бороду и закурив, дед усмехнулся в усы:
— Ты того, аккуратнее тама, - поделился он со мной великой и вековой мудростью.
— Ага... – подтвердил я, полное усвоение оной.
На том и порешили, поржав.
— *-
Путь до реки занял немного времени, но на полпути, в тени больших деревьев у заброшенного дома, мы чуток задержались, посидев на древней лавочке – единственному предмету, который все еще использовался, молодежью, на ночных посиделках. Бабулька, жившая тут и почившая очень давно – слыла ведьмой! И мрачный покосившийся дом, с заколоченными окнами, вся детвора обходила стороной. Дед мне рассказал, что она была знахаркой, лечила травками, оттуда и слухи. И все равно, даже днем, в этот дом никто не заходил, мало того, что ветхий, так и детские страхи остаточно имелись. Но лавочка, стоящая напротив входа, была местом паломничества молодежи, особенно по ночам. Постоянно пугая друг друга «появившейся ведьмой», мы смеялись и заставляли взвизгивать девчонок, старательно делая вид что самим не страшно.
Солнечным днем дом не пугал, я, усадив Лерку на колени, и поглаживая все ее худенькое тельце, я с удовольствием целовал податливую девочку. Зарываясь лицом в ее небольшие грудки, гладил попу.
— Купаться пошли… - шепнула она, - что-то ты увлекся…
— *-
На маленьком деревенском пляже был только один человек, точнее она как раз выходила из воды. Анка-молдованка, черноглазая и черноволосая, красивая лицом да фигуристая девушка, лет 23х. Она была мечтой абсолютно всех деревенских парней, да и их отцов тоже. До поры до времени. Уехав, учится в город, Анька через пару лет вернулась со 100% подтвержденной репутацией конченной шлюхи и на 8м месяце беременности. Она и не отрицала, что пыталась устроить жизнь, ложась под небедных мужичков, чем в итоге увлеклась и доигралась до прямого заработка на торговле своим телом. Один из клиентов, влюбился, и взял ее к себе жить, запузатил, но что-то не заладилось. Вся деревня была в курсе, что через пару лет, когда малой
Я его первая 
webmaster@3iks.ru