не переломаются все, буду без отдыха драть её и драть!

Заметила, сука, что будет ей что-то новенькое! Смотрит на меня плачущими глазами, с тупой безнадёжностью. Могла бы сказать, представляю, как бы взмолилась - "Не надо, сыночек! Пожалей!". Да и даже не так, а и совсем готова была б размазаться! Хлопнул её ладонью по закачавшейся как студень жопе - "Будешь ещё пить? Будешь пить, паскуда?!" - и сразу с места привычным движением хлестанул.

Как завыла и замычала эта мерзость! Затрясла жопой, заёрзала ногами и закрутила головой! Так! Значит хорош пряник! И какая ровная яркая красная полоска, как высоко распухла по всей ширине жопы где я протянул прутом! Примерился, и как начал лупить!

Конечно, сразу ж просечь кожу у меня никак не получалось. Вспухали только налитые кровью полосы. Я старался нахлестнуть следующими ударами несколько раз в самую полоску, но не получалось достаточно метко, прут стегал чуточку рядом. Примерился, и стал хлестать по узкой полосе, в два пальца шириной, много-много раз подряд. Думаю, пока не сломается этот прут.

Но недаром прут мочёный, гибкий. Хватило раз на тридцать наверное! Как изгибалась и корячилась паскуда! Насколько позволяли лямки, всей тушей металась от одного края кровати к другому! Крутилась и поворачивалась жопой, на которой кое-где уже сдиралась кожа, обнажая розовое мясо. Теперь надо ей до такого состояния ободрать всю задницу. Так тебе, сучонка паскудная!

Прут размочалился, особенно на конце. Беру следующий. "Будешь пить, тварюга? Будешь пить? Будешь ещё пить, поганая скотина?". Секу уже по ляжкам, только вой и стоит. Мама елозит и извивается. И я вовсю хлестал и хлестал эту шалаву. Тупо, безо всякой жалости, как можно больнее. За то, что в душе у неё всю жизнь "в красном углу" были её залётные одноразовые кобели, а я был выброшен куда-то "за забор". Когда она валялась свински пьяная, меня словно и не существовало, а протрезвев и не в силах найти глоток одеколона, она колошматила меня непонятно за что. Мне же приходилось, когда она была обосравшись, снимать с неё изгаженное, саму её запихивать в ванну и отмывать от говнища, сушить обоссанные тряпки, заменяющие тюфяк, лишь бы в квартире не так воняло.

При очередном крепком нахлёсте прут сломался раньше, чем я ожидал. Беру следующей. Теперь секу маму по одной половине задницы. Стараюсь концом попасть в середину, на самый-самый край ягодицы. И в один раз прут вспорол кожу, появилась кровь. Она подпрыгнула как взлетела жопой, по ней по всей пошли судороги тряски, раздался долгий плачущий вой. Лямки натянулись струнами. Так как же я несколько по-особому стегнул? Припомнил, попробовал ещё раз точно так же. Не совсем то же. Ещё! Есть! И шалава с глухим мычаньем подбрасывает вверх свою задницу, по которой медленно течёт ручеёк крови. Попробовал тем же движением по всей ширине - и так же, кожа вспорота до крови. Зараза взметнула свой зад, вертит им, вся трясётся. Морда совершенно мокра от слёз. Угощайся, дам и добавки!

Этим же прутом начал обрабатывать и вторую половинку. И так - раз за разом, пока не кончился весь пучок. Жопища в распухших алых полосах, по многим из них струится кровь. Красотища! Но это только тебе начало! Сейчас немножко отдохну, и продолжим! Минимум ещё на пять-шесть таких "сеансов" прутьев хватит!

Увидя меня, заходящего со свежими прутьями, мама заметалась. Завыла через кляп. Но мне пофиг. Берусь, и как начал! Эта шкура дёргается так, что вот-вот развалится кровать. Жопа, ляжки - всё изодрано. На первых рубцах кровь подсохла, а по последним струится ручейками. Я стараюсь

Эротические и порно рассказы на 3iks

Прочтений: 5405
Последнее: Сегодня в 17:31

Повесть прожитых лет (предисловие)

Гостиница

Сняла стрес