Хирург входил в свой кабинет, надевая перчатки. Его рабочий день начинался в семь, а сейчас уже было 9.20, но на сегодня не было назначено никаких операций и он позволил себе опоздать.
В кабинете было пусто, больница была почти пуста - до праздников еще далеко, интерны еще проходят свои лекции в аудитории, да и плановые операции только-только на подходе. Все же, не часто встречаешь людей с проблемами позвоночника, которые требуют срочного оперативного вмешательства. Однако спокойствие было недолгим - врач вздрогнул от резкого и громкого звонка старого телефона, стоящего на столе - зеленый, массивный и очень старый, на нем до сих пор сохранился круглый диск набора номера, телефон дребезжал с хрипотцой и надрывом - такой звук мог разбудить любого.
— Добрый день, Вадим Михайлов! Здравствуйте! На вас сегодня назначен пациент, искривление поясничного отдела, переводом из 36-ой. Плановая операция.
— Но у нас же не проводят такие...
— Вам все объяснят, это особый пациент от Д.М. Вы... помните его, он у нас лежал зимой в VIP-палате
— А, как же, как же. Помню Д.М. Принесите анамнез и подготовьте вторую операционную, мне надо будет осмотреть пациента.
— Ой, я не сказала... пациентку. Это его приемная дочь...
— Подготовьте третью. И пусть мне ассистирует Разумовская. До связи.
Хирург помолчал некоторое время, вспоминая тот долгий и сложный разговор зимним вечером. Как его просили сделать нечто не совсем законное, чтобы спасти их брак, как он скрепя сердце согласился и уговаривал подождать и решить дело иначе, рискуя должностью оттягивая и оттягивая момент...
В конце-концов, ему нужны были деньги. И настало время их отрабатывать.
— --
В операционной тихо жужжали галогеновые лампы. Это была не первая операция, назначенная на вечер, но первая в третьей операционной в противоположном от оживленного крыла больницы. В нарушение всех норм ее использовали как склад, и хотя медсестры постарались убрать все что можно, здесь до сих пор лежали несколько свинцовых кожухов от рентгеновского аппарата, приблуды узистов, стоматологическое кресло с инструментами и еще не открытые, но тяжелые ящики с запасом новых инструментов и дезинфицирующей жидкости для них.
Хирург тихо осматривал спящую девочку, которая лежала на операционном столе перед ним. На вид ей было 15 с небольшим, юное и не до конца сформировавшееся тело, две небольшие косички, пара веснушек на левой щеке, пухлые губы... длинные ресницы... на лицо девушка была настоящей красавицей.
Ниже дело совсем не портила небольшая но упругая грудь с розовыми сосками и большими ареолами, которые так и манили взгляд. А пухленький животик, такие же полные бедра и немного лишнего по бокам только придавали низкорослой девчушке женственность ее фигуры.
Вадим и его помощница, уже немолодая (30-32 года) женщина с усталым лицом смотрели на спящую под анестезией девушку, освещаемую яркими лампами. Хирургу так и не довелось провести анамнез и опрос - оказалось что в нарушение всех норм пациент был доставлен в отделение уже в бессознательном состоянии.
— Что у нее?
— Так, анамнез поступления: слабые судороги, начались вчера вечером, перекрытие дыхания, опасн...
Вадим отрешился от речи своей помощницы Вики и в который раз вызвал перед глазами текст той записки:
« Я понимаю, что вам как врачу сложно на это решиться, но это необходимо. О причинах я вам уже говорил и вы сочли их существенными. Помните - она не должна покинуть операционную! Я полагаюсь на вас. Вы уже сработались как команда, и я знаю что все пройдет под вашим контролем.
Д. »
— --
— Анестезия скоро кончится. Кажется, она приходит в себя, у нее начинают дрожать веки