поцеловала его орган, он стал совершенно вялым. Я работала над его восстановлением. Я должна была взять его в рот. Я должна была снова ощутить его внутри себя. Мне пришлось обхватить его языком, попробовать на вкус своими губами и поделиться своей любовью и благодарностью к нему своим ртом.
Я поцеловала его первой. Я облизала его красивую розовую головку. Это была его головка, это была моя головка. Я лизнула в конце, в отверстии, через которое так недавно пришло столько радости и счастья.
Я взяла его в рот. Я попыталась проглотить его, когда он начал расти. Сначала медленно, но довольно быстро его мужское достоинство вернулось к своему великолепному полному размеру. Я продолжала целовать его, сосать его. Я представляла себя младенцем, сосущим грудь своей матери, только эта грудь была членом моего мужчины.
Он продолжал расти. Я пыталась удержать его всего внутри себя, но он был слишком велик. Он был слишком широк. Затем, о Боже, когда я сосала его, я чувствовала, как его штука становится все горячее и горячее. Я почувствовала, как он набухает еще больше, чем я могла себе представить. Вены его органа пульсировали. Он был таким горячим!
За эти годы я брала в рот у многих мужчин. Я научилась презирать это, но ни один мужчина не наполнял меня так, как Кайден. Ни один мужчина не заставлял меня чувствовать себя такой полной, такой счастливой, когда он был у меня во рту.
Затем он испытал свой второй оргазм. Он выстрелил своим зарядом мне в рот, глубоко в горло. Я начала задыхаться, но не позволила ему покинуть мой рот. Боже мой, я был жива. Я была свободна. Я была чиста. У меня во рту была мужская сперма, и я действительно чувствовала себя так, словно очистилась! Мне это действительно понравилось! О, что за чувство!
Он выскользнул из моего рта, но его член продолжал выделять свои соки. Я снова начала облизывать его. Часть его жидкости брызнула мне на лицо. Я почувствовала её в своих волосах. Я взяла и рукой втерла её в кожу. Я взяла его сперму пальцами, зачерпнула и отправила в рот.
Я снова начала плакать. Я подползла обратно так, чтобы лежать рядом с ним, лицом к лицу. Он улыбался мне. Я притянула его лицо к своему и целовала его снова, снова и снова. Сквозь слезы я прошептала:
— Кайден, я люблю тебя. Я так люблю тебя. О Боже, я так тебя люблю.
Его глаза увлажнились, но он не заплакал. Он прошептал:
— Я тоже люблю тебя, моя дорогая.
Его слова заставили меня заплакать.
Мы пролежали так, наверное, час. Затем я почувствовала, как он снова начал твердеть. В ту ночь у меня были повторные оргазмы. Я не знаю, сколько раз он подводил меня к краю пропасти.
К пяти утра, я полагаю, мы оба были совершенно измотаны. Я легла рядом с ним. Он обнимал меня своими руками. Моя голова покоилась на мягком пуху его могучей груди. Ни разу за ту ночь он не прикоснулся к моему анальному отверстию. Я была рада, что он этого не сделал, но, когда я лежала там так уютно, так счастлива, так умиротворена, так в безопасности в его объятиях, я знала, что, если он хочет, чтобы быть там, я ему не смогу отказать.
Да, я была шлюхой. Да, мужчины владели мной, или они говорили, что владели. Но до этой ночи, до Кайдена, ни одного мужчины никогда по-настоящему не было. Теперь я знала, что значит принадлежать, быть полностью, абсолютно собственностью другого. Я упивалась этим знанием.
Попка Любимой 