я, что такая красавица, что моё сердце от любви да расплавится. К злодеям с тем вернуться не решился, под кроватью у тебя и схоронился.
Испугалась Усладушка, побледнела, от страха на лавку осела. А Дарёна речам льствым не поверила, да родительницу утешает:
— Ты не бойся, моя матушка! Не страшись, моя родимая! Наш старинный сундук доставай, да замок закалённый давай.
Услада тотчас всё исполнила. Тут Дарёна нечистого трижды сложила, да в надёжный сундук поместила. Над сундуком заговор прочла, на калёный замок заперла. Только ключ на полку положила, как он сам по себе к замку устремился, да сам в скважине поворотился.
Тогда и началась морока. Уж ключ этот на шнурок прикрепляли, и на гвоздь прибивали, и в ларец замыкали. А тому всё едино - спешит вызволять чертовщину. Лишь Дарёне под силу удержать ключ в руке.
Тогда наказала Услада дочери дома её дожидаться, а сама взяла ценные побрякушки, пошла на поклон к лесной знатке-старушке.
Сидит Дарёна дожидается, от неведения тяжкого мается. Наконец, к вечеру матушка домой воротилась, принесла с собой банку да склянку. Только взяла Услада ключ, а тот рванулся у ней из руки, Дарёна едва поймать успела. Тогда она дочь и просит:
— Ключ проклятый мне не удержать, придётся тебе со мной идти, помогать.
Как стемнело, они за порог. А подле деревни холм крутой высится. На холме на том ни кустика, ни деревца не сыщется. Оттого и прозвали его Лысым. А может, кличут его так потому, что на череп лысый похож - на вершине его камень большой проступает, белый, будто кость. Правда ли там великан покоится, али байки всё - про то уж едва ли кто скажет, а только селяне тот холм за колдовское место почитают. Туда красны девицы и направились.
Пришли на холм, достают бересту из банки, да находят краску в склянке. А Услада-красавица вдруг донага раздевается, на камень-то на плоский ложится, да стройны ноги широко раздвигает. Пальцем краску из склянки забирает и согласно бересте знаки на лобке начертает. Знаки те не простые, защитные, супротив нечистой надёжные. Как нанесла письмена те сильные, обратилася к дочери с просьбою.
— Ой ты доченька моя, Дарёнушка, не сочти уж ты за бесстыдство. Ты введи в меня ключ тот зловещий, не сдержать его мне слабой рученькой.
Преклонила тут Дарёна колени, к местечку заветному приблизилась, присмотрелась и диву даётся. Кабы не знала она, что Услада сотни мужиков в эту щель принимала, да через эту же щель богатыршу рожала, сочла бы, что та лишь вчера с девичеством рассталась.
Поднесла она ключ к лону Усладиному, поднажала, надавила - не входит.
— Дюже узкое лоно, матушка. Не ввести в него ключ сей зловещий.
Отвечала ей так краса-Усладушка:
— Ой ты доченька моя, Дарёнушка, не сочти уж ты за распутство. Сухо там с твоего да с рождения. Помоги ты мне пламя разжечь потаённое, помоги же ты страсть пробудить мне сокрытую. А как щель моя соком зальётся, да как лоно чуть-чуть разомкнётся, тогда и введёшь в него ключ.
Согласилась Дарёна помочь, да испрошает наставлений материнских, как пламя то разжечь, да как страсть пробудить. Научает Услада доченьку, где трогать да нежить - как шейку ласкать, да животик целовать, по бёдрам водить, грудям негу дарить. Когда же сосцов торчащих язычок коснулся, почувствовала, как давно забытое возбуждение по телу разливается. Тут уж Услада не утерпела, да милое личико Дарёны себе между ног направила. А уж как горячий язычок промеж губ прошёлся, так и вовсе голову потеряла.
Дарёна же вдруг и сама возбудилася, от одёжи спешно освободилася, да снова к щёлочке узкой
Порно приключение. 
webmaster@3iks.ru