и я своим родным не позволю этим заниматься. - сказала Света матери, таща вместе со мной тяжёлый пятидесятикилограммовый мешок пшеничной муки из кладовой и ложа его в сани.
— А за стол ты партийная каждый день садишься? Яичницу на сале любишь жрать? Чем я буду поросят и кур кормить? Мне не хватает зерна, которое в колхозе выписывают. Да и что твоя партия тебе даст Света? Красную книжицу и будешь дура членские взносы ежемесячно платить и на собрании ходить. Нет уж, я была беспартийная и ей и останусь, а тебя дочка я со свету сживу, если ты со своей партией станешь мне мешать жить. - Зинаиду Васильевну не на шутку разозлили слова дочери, и она зло косилась не только на Свету, но и на меня.
А я видя такое дело поспешил помирить мать и дочь, тем более что Света явно сморозила глупость, а Зинаида Васильевна была права. Кроме как хождение на партийные собрания и уплату членских взносов рядовой член партии ничего не имел. Партийный билет давал привилегии тем кто был у власти, он способствовал продвижению по партийной лестнице, и без партбилета не сделать карьеры.
— Вы не правы мама, нам в семье нужен хотя бы один член партии, а мы будем его продвигать. Пусть Света учиться и становится членом КПСС, а там глядишь она займёт место главного зоотехника, и кто знает может и вместо Николая Егорыча станет председателем колхоза имея на руках партийной билет. И тогда нам не придётся воровать муку на ферме по мешку, мы будем брать зерно машинами, и весь колхоз будет в наших руках. - поспешил успокоить я тёщу, после того как мы с ней прикрыли лежащие в санях мешки с мукой сеном, и сами втроём сев поверх них, поехали с фермы домой.
— Ну и башковитый у меня зять, а ты партийная наша учись, может и прав Костя, когда-нибудь ты станешь председателем колхоза и мы тогда заживём. - тёща сменила свой гнев на милость, обняв меня и дочь сидя с нами в санях, а Света не стала с ней спорить, понимая правоту матери.
Да и моя жена не была идейной комсомолкой и тем более коммунисткой, она была блядю, а строители коммунизма должны быть кристально чисты.
— Ну и где вас носило Зина? Мы с Игорем битый час сидим на пороге. Договаривались к двенадцати, а уже половина первого. - во дворе дома когда мы в него заехали на лошади, нас встретил тесть и свояк. Они оба сидели на сложенных в штабель досках оставшихся от ремонта крыши в сарае, и сложенных мной во дворе напротив бани.
Дядя Ваня был слегка поддатый и сидел на досках с сигаретой зажатой в чёрной от солярки и мазута руке, в равной телогрейке нараспашку, под которой виднелся замасленный свитер. А Игорь городской парень был одет в короткое драповое пальто серого цвета, в чёрные брюки " клёш", на ногах у свояка были надеты теплые ботинки, а на голове красовалась рыжая собачья шапка с подвязаными назад ушами.
Эти шапки были дорогими и модными, обладатель такой шапки из шкуры собаки, очень гордился своим головным убором и при случае форсил демонстрируя её при других.
Вот и сейчас городской Игорь одетый по моде, выгодно отличался от всех нас одетых по деревенски, тем более от меня, ведь на мне была надета телогрейка местами заляпанная коровьим навозом, на ногах валенки, а на голове кроличья шапка.
— Да и на улице вроде не холодно, а в доме на жаре разомлеешь и потом
Жизненная ситуация (Продолжение 5) 