«Человек, обвиняемый в убийстве, должен доказать свою невиновность.» (Игорь Кабаретье, Советское право, том первый.)
Было три часа ночи, когда я вошел в комнату для допросов. Он не должен был продлиться долго, мы с напарницей провели предварительное расследование быстро, гладко и, на мой взгляд, тщательно. Не хватало только признания подозреваемого, после чего мы могли спокойно отправить его в тюрьму на долгое время… и поставить галочку в отчёт. Единственное, что меня немного озадачило, так это то, что наш клиент не выглядел обеспокоенным, хотя и знал, что был здесь не в качестве свидетеля, а подозреваемого. Даже главного, основного подозреваемого в совершении преступления, да к тому же не в какой-то фигне, а в убийстве!
Я присел на стул напротив него. Слева от меня была моя коллега Светлана. Она, по классическому сценарию, собиралась сыграть роль «хорошего» полицейского, а я предпочел амплуа «плохого». Мне не нравилась эта телевизионная фигня с убийцами, и доброе отношение к ним я не смог бы сыграть при всём моём желании. Светлане же, наоборот, никогда не удавалось быть достаточно агрессивной во время допросов, ей, обычно, было немного стыдно торопить наших «клиентов» с признанием. Иногда я даже думаю, что вполне возможно она и извинялась потом перед теми, кого мы не смогли «расколоть» и отпустили. И в любом случае, она была блондинкой росточком под метр шестьдесят, так что при всём желании не была бы достаточно впечатляющей персоной, чтобы сыграть роль злодейки. Комната имела спартанский вид: стол, три стула, лампа и видеокамера. Невозможно отвлечься на посторонние детали, мы должны были докопаться до сути.
— Ваше имя Пётр Маненков?
— Мои друзья зовут меня просто Петя.
— У тебя здесь нет друзей. Мы здесь собрались такой вот маленькой компанией исключительно для того, чтобы прояснить некоторые факты из вашей жизни, поэтому отвечайте как можно более четко и без стеснения.
— Ладно, тогда меня зовут Пётр Маненков.
— Вам шестьдесят два года, вы живете по адресу: дом номер пятнадцать, улица Кусково, Москва.
— Совершенно верно.
— Вы подтверждаете, что отказались от вашего конституционного права на государственного бесплатного адвоката.
— Да, поскольку через пару минут вся эта глупость разрешится, так что не нужно слюнявить кнопки телефона, вызывая бездарного бесплатного адвоката.
— Вы работаете в компании «Фикус ойл», заместителем директора которой являетесь.
— Верно … ну, теперь как бы и не особо им являюсь, и вы сами знаете, почему …
— Какие у вас были отношения с жертвой?
— Он был нашим директором … и засранцем. И я рад, что он мертв. Кроме того, благодаря этому событию я сам теперь стану директором.
— Вы понимаете, что только что подарили нам мотив… Теперь ни у кого не будет никаких сомнений, почему вы его грохнули?
— Чтобы иметь мотив, нужно быть причастным к объективной стороне преступления. А это не мой случай. Но если вам нужна ещё одна причина порадоваться тому факту, что он мертв, то, пожалуйста. В вашей работе у вас появятся более приятные моменты, чем проводить время с таким мерзким стариком, как я. Например, допрос его жены… ну, его вдовы на сегодняшний день. Вот это классная кукла. Перед вами она появится в трауре, одетая во всё чёрное, но всё равно будет сексуальной. Поэтому я могу вам без всякого стеснения сказать, что когда она приходит в офис в плиссированной чёрной юбке и белой рубашке, расстёгнутой на третьей пуговице сверху и слегка обнажающей её грудь … то там, по её торчащим возбуждённым соскам без всяких обиняков совершенно понятно, что она слишком возбуждена. Просто… перевозбуждена. Вы знаете, что ей всего
отдых на нудистском курорте (Части 2 -17) 
webmaster@3iks.ru