требовал, а ее покорность дарила приятный трепет в груди вместо унижения.
— Ангелин, что с тобой? Тебе больше не нравится? – голос отца сквозил фальшивой заботой.
В действительности он ожидал большей сговорчивости – девчонка, которая сама рассказывала, как всовывает в себя предметы, теперь отказывалась от простой и безобидной игры. Она ничего не ответила, только виновато подняла глаза и вместо слов опустила веки.
— Ну, давай так, я заставлять не буду, - мягким, увещевательным голосом произнес отец, - ты его просто поцелуй и после этого я тебя поласкаю. Тебе же нравится, когда я ласкаю?
Ангелина брезгливо скривила губы и посмотрела на твердый член, в ее воображении он изливался молочно-белым семенем и эта, последняя игра воображения окончательно лишила ее самообладания. Теперь уже незрелое сознание отказывалось продолжать порочную игру, больше не хотелось любовного волнения.
— Ладно, снимай футболку и ложись, - смягчился Антон.
Как ни хотелось ему видеть дочь распутной и ненасытной к самопознанию, без его ласковой инициативы, сама она не способна была раскрыться, тем более, безнадежно пресыщенная ежевечерними впечатлениями. Ангелина стыдливо отвела глаза и подняла руки, чтобы через голову стащить футболку. Происходящее ей казалось поражением, последствием слабости, а отец старался все исправить и вернуть сладкую истому в ее девичью душу.
— Вот, молодчина! Опускайся на спину и закрой глазки, - ласково произнес мужчина.
Ангелина чувствовала себя на операционном столе, но хирург был настолько опытен и знаменит, что исход операции был предрешен и желателен. Антон прижал обе ее руки к кровати своими ладонями и приблизил лицо, его горячее дыхание касалось кожи и заставляло ее покрываться мурашками. Ему хотелось навалиться на роскошное тело, впиться губами в ее губы, овладеть ей, но мужчина держал себя в руках. Он был подобен ребенку, который хочет насладиться чужим подарком, но при этом не попортить упаковки. Единственное, что позволил себе Антон, он прикоснулся языком к невинному соску и слюнявым языком придавил, а потом поводил вокруг. Девчонка застонала, она хотела ладонью закрыть рот, но сильные руки не позволили этого сделать.
— Не сдерживайся, если тебе приятно – кричи!
Антон повторил заход, он облизнул второй сосок, а потом без объявления войны всосал его в рот и постарался побольше плоти вобрать между губ. Тогда Ангелина в полную силу последовала совету отца, она завопила от невыносимой сладости. Мужчина все яростней лизал и всасывал девичью грудь, он уже не держал ее рук, просто втирался лицом между сисек, размазывая слюни по коже.
Если бы противоестественные любовники не были так заняты собой, они непременно обнаружили бы в окне незваных свидетелей – две мальчишеские русоволосые головы. Парни перебрались через ограждение чужого балкона и заглянули, чтобы застать ничего не подозревающих случайных отдыхающих за переодеванием, но увиденное оказалось намного интереснее. Сначала они осторожно выглядывали, потом прилипли носами к стеклу, оставляя мутные пятна от дыхания, и лишь спустя несколько минут узнали в главном действующем лице свою недавнюю жертву. Восторг овладел мальчишками. На их глазах мужчина ощупывал ее сиськи, а она стонала и ловила ртом воздух.
— Хорошая моя, - нашептывал в пылу отец, - тебе нравится?
Вместо ответа девчонка мотала головой, но, когда он языком продвинулся вниз по животу, Ангелина приложила ладони к раскрасневшемуся лицу. Антон бережено обошел линию бикини и впился глубоким поцелуем в чувствительную мякоть с внутренней стороны бедра. Он нарушал дух закона, тщательно соблюдая его букву - осторожно хранил половую неприкосновенность дочери, позволяя себе насладиться невинными прикосновениями. Хотелось перевернуть ее на живот, стащить трусики и прижать лицо к сочным выпуклостям, но такой неосторожный выпад, вероятно, лишил бы его внутреннего ограничения
Пансионат желаний 4 