заставив хрупкое, но очень женственное тело выгнуться до предела на несколько секунд и исторгнуть из горла короткий вскрик наслаждения.
Зависть – вот чувство, которое не позволило Инне немедленно забраться между бедер. Когда невеста отмерла и после недолгого поцелуя принялась размашисто насаживаться на член, девушка отчаянно позавидовала, понимая, что ее саму сегодня ждет исключительно самоудовлетворение. Одновременно она почему-то была рада за визави – настолько страстно та вскрикивала, насаживаясь до упора, настолько сладко та постанывала, покачивая бедрами... И все перипетии чужого секса были как на ладони – фигурка с упругой округлой попкой, то скачущая, то извивающаяся, то раскачивающаяся... И член! Член, то резко растягивающий податливую дырочку, то ворочавшийся в ней... У Инны, едва не теряющей связи с реальностью, иногда возникало чувство, что это в нее входит толстый твердый орган. И когда невеста вдруг выгнулась так, что стали видна грудь с вишенкой набухшего соска, девушка почувствовала сокращения внизу живота... Да, это был маленький оргазм, но факт остается фактом – она кончила, наблюдая за чужим сексом, практически одновременно с девушкой, сейчас упавшей на грудь партнера и благодарно целовавшей его грудь...
И снова противоречивые чувства. Стало жутко неудобно за то, что от начала до конца подглядывала за чужим половым актом, снова захотелось бежать куда-нибудь подальше, поджимая пальцы на ногах от неудобства ситуации. Одновременно возникло желание броситься к паре, оттеснить девчонку, получившую свое, и насадиться на член. Может жених и кончил, но наверняка твердости хватит, чтобы хотя бы пару раз пронзить ее влагалище, исстрадавшееся и нисколько не успокоившееся после маленького оргазма... Пришлось до крови закусить губу, чтобы не выполнить последнего... И оставалось только позорно и поспешно сбежать...
И тут...
Невеста вдруг выпрямилась и обернулась. В ее взгляде снова бегали чертики. Она улыбнулась и поманила пальчиком.
Инне хотелось презрительно усмехнуться. Или, может быть, демонстративно похлопать в ладоши. Но самым большим желанием стало подчиниться, словно та обрела власть над ее телом, превратив в послушную пальчикам хозяйки марионетку. Нет, она еще нашла в себе силы насмешливо ухмыльнуться, теребя ком юбки на бедрах... И тут взгляд уловил усмешку жениха и его отрицательное покачивание головой. Инна совершенно отчетливо поняла, что она – и его марионетка тоже. И еще яснее ясного, чего он хочет, вернее не хочет – чтобы она опускала платье...
И девушка поднялась, не смея отпустить ворох складок, демонстрируя паре стройные ноги и трусики, не такие развратные, как у визави, но скажи ей кто-то час назад, что она покажет их посторонним людям, получил бы в лоб... Как сомнамбула Инна проплыла к так и не расцепившимся любовникам, обогнула столик и, скинув туфли, встала одним коленом на сиденье, покорная и послушная их воле. И даже не в том дело, что между ног продолжало полыхать и в душе затеплилась надежда, что она получит сейчас свою долю внимания. Нет, это тоже. Но одновременно эти люди своей неприкрытой раскрепощенной страстью получили над ней какую-то мистическую власть. Ею, казалось, управляли одними движениями бровей. Не совсем так конечно, но факт остается фактом – стоило невесте крутнуть в воздухе пальчиком, как девушка послушно повернулась, почувствовав в следующий момент, как расстегивают тугую молнию. Платье соскользнуло, и она понятливо развернулась снова, чтобы понежиться, как кошка в лучах солнца, в жарких взглядах, и мужском, и женском, заскользивших по ее телу, чуть дрожащему, словно эти взгляды обладали физическим воздействием...
А потом, действительно – бровь мужчины слегка, словно вопросительно, приподнялась, и Инна, почувствовав его невысказанное вслух пожелание, понятливо стянула трусики, представ в таком же «костюме», как и невеста – в
Двое, посреди неизвестной пустоши 
webmaster@3iks.ru