Сие, странное «преображение» замедлило меня словно зомби, однако, вновь обернувшись назад, я увидел, что бездна исчезла и, уже спокойнее двигался дальше по слегка спавшей крови.
*Тук-тук!* Муть продолжала застилать мне итак плохо видящие глаза, сердце бешено колотиться в груди, а дыхание быть порывистым. Леденящий сумрак коридора стал мне казаться мучительно бесконечным: помимо возникающих легких электрических вспышек, да всё падающих паучьих снежинок, с потолка, звонко шлепаясь в лоно крови, стало падать нечто. Тут же, то тут, то там, игнорируя законы физики, прямо в пространстве стали возникать небольшие ярко сияющие пятна белого света.
Невольно натыкаясь на эти словно зависшие в воздухе квантовые пучки, я, прямо на ходу пытаясь понять, что падает с мигающего потолка, соединил у груди руки ладонями вверх и, вскоре стал невольно ловить ими те самые... ЛИЧИНКИ! Слегка окровавленные, но все-таки, те же самые личинки неизвестного насекомого, которых впервые я увидел ещё утром в салоне нашего «Шевроле!»
С каждым моим шагом, они будто кровавым дождем все интенсивнее хлюпали по кровавой реке коридора, стучали по мне и, всё гуще сыпались в мои ладони!
Потрясенно глядя на их неуклюжее копошение в собственных руках, я вдруг стал испытывать в душе такое гнетущее скорбное чувство, что с моих голубых ледышек-глаз невольно побежали ручейки слез, а руки, нечаянно роняя буйство сих личинок, охватила дрожь сильной нервозности!
«Это была твоя дочь... - с сим, вдруг услышал я возле себя неожиданный тихий шепот женского гласа, прозвучавший с заметною ноткой немецкого акцента. – Твоя дочь от твоего Высшего Я...»
Недоуменно озираясь по сторонам заплаканным лицом, я, ощущая уже просто невыносимую скорбь в душе, в отчаянье сжал кулаки (с сим, одним махом раздавливая всех личинок!) да сильно зажмурив глаза, что есть мочи заорал на всю глотку:
— ААААААААА!!!
И, в тот час, неведомая сила, за считаные мгновенья, сама устремила меня к двери палаты, кои тут же раскрылись, в ту же секунду ослепляя меня невероятно ярчайшим бело-голубым светом!
Едва зрение вернулось ко мне, я, под тяжело-гулкие удары загнанного сердца, уже увидел перед собою небольшую затемненную комнатку, сплошь – от пола, окон и потолка – покрытую полотнищами одних бухарских ковров! Ковров, на которых паслась уже целая россыпь жирно-оранжевых личинок, размерами от десяти, до пятидесяти сантиметров!
В самом центре сей коврово-оличиненной комнатки (едва освещенной тем же бело-голубым светом со стороны четы накрытых окошек), полулежа на такой же стопке аналогичных ковров, будучи только в темных высоко-каблучных туфлях на ремешке, находилась... БЕРЕМЕННАЯ ЛЮДМИЛА! Находилась, в терзающих её родовых схватках, исторгая (меж широко разведённых ног!) с лилово-бордовой щели влагалища одну окровавленную личинку, за другой!
Испражняясь с некой пузырчато-серо-зеленой жидкостью, они пулей вылетали из-под неё прямо на один из бухарских ковров, по которому, потом и расползались по всей этой комнатке!
— ЛЮДА... - выдав морозный пар, с вмиг ушедшей в «пятки» душой, только потрясенно и прошептал я её имя, обалдело глядя на сие.
— УАЙЙЙХ!!! – абсолютно не замечая меня, лишь исказилась она в очередном родовом спазме.
И, ещё сильнее расширяя прекрасно мерцающее влагой влагалище, стала исторгать из себя уже нечто крупное! Столь крупное, что с выплеском новой гадостной жидкости, из неё вышло что-то вроде около полуметрового кокона, свитого всё из той же ледяной паутины!
Породив СИЕ на ковер к компании свежих личинок, она, вконец обессилев от непростых родов, тут же потеряла сознание.
Я уже с бесконечным наплывом леденяще-липкого ужаса, сразу уставился на этот особенный новорожденный кокон.
«Это была твоя дочь... - снова услышал я женский голос с всё тем же немецким акцентом. – Твоя дочь от твоего Высшего
На день рождении у друга 
webmaster@3iks.ru