вас вспыхнула. Не ты первая… и не ты последняя. Я столько девчонок перевидел, и каждой стыдно признаться, что под Буйвола она легла насильно. Противно это, вырваться хочется, а рассказать стыдно и страшно. И, наверное, это правильно, — негромко проговорил Семёныч. Он тяжело вздохнул, покачал головой и, рассеча рукой воздух, заключил: — пустые это разговоры. Снимай, девонька, юбку, трусики… что там у тебя ещё? — окинув меня взглядом, скорее у себя, чем у меня спросил он. — Колготки снимай, сапожки. И на кушетку забирайся, на четвереньки. Сейчас я клеёночку постелю.
— Зачем? — продолжая топтаться возле дверей, удивилась я.
— Чтобы кушетку не испачкать, — объяснил Семёным, а когда я вновь уставилась на него удивлёнными глазами — не то я и правда не понимала, что со сейчас будет и зачем Буйвол отправит меня сюда, не то верить в это не хотела, не то башка моя отказывалась варить — вновь покачал головой. — Ты что, клизму никогда не делала? Перед анальным сексом ведь промыть там всё нужно. Тебя что, в попу никогда не брали? — спросил Семёныч, явно увидев в моих глазах ужас. Я мотнула головой. — Всё когда-то происходит впервые, — философски заметил доктор. — Ты главное поменьше бойся и старайся максимально расслабить попу. Тогда не так больно будет. Давай, девонька, раздевайся. Ты своей участи всё равно избежать не сможешь.
Я помялась ещё с мгновение и начала послушно стягивать с себя всю нижнюю часть одежды, параллельно ругая себя за то, что если бы не пожалела надеть сегодня форму, моя попка не была бы сейчас на грани лишения девственности. Буйвол уж точно не станет жалеть ни её, ни меня в целом. Даже местный доктор, и тот, с грустью заключает, что я не первая и уж точно не последняя. Прав он, попалась я.
— Блузку не надо? — уточнила я, сложив вещи на стул возле стены.
— Можешь тоже снять, — пожал плечами Семёныч, — если забрызгать боишься. Или закатать можно, — предложил он. Я задумалась на мгновение, и всё же принялась расстёгивать пуговки на своей небесно-голубой блузке. Меньше чем через минуту я была уже в одном только лифчике и стояла на кушетке, приняв позу собачки. Семёныч прогнул меня в спине, погладил по попе и, выдавив из тюбика смазку, коснулся моей девственной анальной дырочки. — Не волнуйся. Это совсем не страшно, — попытался приободрить меня доктор, сменивший пиджак на медицинский халат. Он растёр по колечку ануса прохладную смазку, осторожно раздвинул половинки моей попы, и дырочки коснулся тонкий наконечник, он скользнул под уверенным нажимом и вошёл в меня полностью. Я почувствовала, как в меня начала затекать тёплая вода и невольно напряглась. — Не напрягайся, девонька. Привыкай расслаблять попу. Иначе Поляков тебя порвёт.
Не знаю, сколько времени ушло на всю это процедуру, но когда Семёныч подтёр мою попу пелёнкой, убеждаясь, что промывка прошла успешно, мне казалось, что в моём теле не осталось больше сил. Доктор укрыл меня большим полотенцем, пахнувшим морозным порошком, налил сладкого чая и сказал, что никаких печенюшек предлагать не будет. Спустя несколько минут он забрал у меня пустую чашку, отошёл в сторону и, словно поразмыслив, резко обернулся.
— Давай-ка я тебе помогу, девонька. Оградить от анального секса, конечно, не смогу, но хоть дырочку твою подготовлю, — он отставил чашку на раковину и, рванув к тумбочке, примостившейся в углу, принялся копаться в ящиках. Спустя пару минут он обернулся. — Забирайся на кушетку.
Доктор бережно смазывал колечко моего ануса, постепенно проталкивая вглубь
Коктейль на троих 