— Да, - ответил я через мгновение, чувствуя, как во мне закипает гнев, когда я понял, что он пытается раскрутить меня так же, как и мистера Хиггинса. - У меня есть кое-что, чего ты хочешь и не можешь получить больше нигде. Если ты хочешь это, ты должен заплатить мне мою цену, чтобы получить.
— Вот видишь, - сказал Брюс, повернувшись к шокированной Пенни. - Он такой же, как и я, акула. А теперь посмотрим, какие острые у акулы зубы. То, что ты просишь, имеет потенциал заработать сотни миллионов долларов в год, больше, чем ты заработал бы за 10 лет, предоставленный самому себе. Ты хочешь его настолько сильно, чтобы действительно бороться за него?
— Да, - ответил я, пытаясь сдержать гнев.
— Почему? - спросил Брюс, искренне озадаченный. - Ты и сам мог бы стать умеренно богатым. Почему это так важно для тебя, что ты готов бороться со мной за это?
— Чтобы доказать, что ты ошибаешься на мой счет, - горячо ответил я. - Ты был не прав, отослав меня после смерти Эйприл, и ты был не прав в том, как обращался со мной. Если я сделаю это и добьюсь успеха, а я добьюсь успеха, у тебя не будет другого выбора, кроме как признать, что ты был неправы.
— Я никогда ни в чем не ошибаюсь, - спокойно ответил Брюс, - особенно в людях.
— Ты ошибаешься на мой счет, - сказал я.
— Не думаю, - ответил Брюс, злобно улыбаясь, - и я докажу это. Ты мой сын, и ты больше похож на меня, чем хочешь признать.
— Я совсем не такой, как ты, - горячо возразил я.
— А я говорю, что такой, - сказал Брюс. - Хочешь 20%? Хорошо, я дам тебе 20%. При одном условии.
— Какое условие? - подозрительно спросил я.
— Докажи, что ты мой сын и достоин моего доверия, - ответил Брюс.
— Как? - спросил я.
— Трахни свою мать прямо здесь и сейчас, на полу, - сказал Брюс, смеясь, когда Пенни опешила, краска отхлынула от ее лица.
— Даже для тебя, Брюс, это уже чересчур, - сказала Пенни.
— Ну? - спросил Брюс, улыбаясь. - Теперь у тебя есть сила. Что ты собираешься с ней делать?
— Это просто, - ответил я, зная, что ничего так не хочу, как трахнуть Пенни, хотя и не хотел, чтобы это произошло вот так. Мне было все равно, что она моя мать. Для меня она была женщиной, которая случайно оказалась моей матерью, и я хотел знать, что ощущается ее восхитительная, сочная киска, натянутая на мой член.
— Ч-что ты делаешь? - спросила Пенни с паникой в голосе, когда я встал, затем повернулся к ней, взял ее за руку и поднял на ноги. - Это неправильно, Алекс, очень неправильно, - сказала она, когда я сорвал с нее крошечный топик бикини, ее грудки теперь были полностью обнажены, а большие бледные соски заметно скручивались тугими узелками.
— Ты сосешь у него, заставляешь его “есть” cвою киску, и ты упираешься, когда он хочет выебать тебя? - спросил Брюс, смеясь. - Какая лицемерка! - сказал он, когда я наклонился и развязал узел ее саронга на бедре, наблюдая, как он падает на пол, оставляя ее полностью нагой.
Пока Пенни в шоке смотрела на меня, я сбросил свой саронг на пол, обнажив свой твердый как камень член.
— Алекс, пожалуйста, не делай этого, - взмолилась Пенни, когда я подвел ее к маленькому коврику на полу.
В первый раз втроем 