КАК ПРАВИЛЬНО ПИСАТЬ МЕМУАРЫ С УПОМИНАНИЕМ ИНЦЕСТА
Категории: Инцест | Классика
Добавлен: 01.06.2021 в 04:22
В 60 лет я достиг того возраста, когда чаще вспоминаешь прошлое, чем задумываешься о будущем. В этом возрасте мы любим рассказывать окружающим о своём детстве, потому что будущего у большинства моих ровесников уже нет. Времена, о которых я хочу вам рассказать, уже достаточно далеки, так что моя история никому не навредит. Кроме того, большинство главных героев моего повествования мертвы, и я в одиночестве сижу перед экраном компьютера, на котором будут храниться мои воспоминания. И, конечно, я надеюсь, что не утомлю вас своим рассказом.
Нас было четверо братьев, которых воспитывала, кормила, и, в конце концов, просто каждодневно заботилась наша мать Мария. Двое моих старших братьев, Миша и Сергей, погодки, сколько я себя помню, всегда вместе строили заговоры против меня. Я был третьим по счёту ребёнком в нашей семье. Мама и её муж, мой отец Иосиф назвали меня Андреем. Женя, самый младший, родился, когда мне было 6 лет. Наш отец умер в результате несчастного случая на работе вскоре после его рождения, и мы жили пять лет на годовой доход, который нам выплачивал завод, на котором он работал до этого несчастного случая.
Беспокоясь о нашем здоровье, Мария проводила много времени на кухне, готовя для нас то, что сейчас называется «здоровой» едой. Мы окунулись в полный ЗОЖ. Слава Богу, в те времена это не было так дорого, как теперь. Теперь я сожалею, что не смаковал её стряпню, не оценил её по заслугам. На самом деле, за едой мы в основном ссорились и спорили, что не вознаградило нашу мать за её преданность научному подходу к делу воспитания детей и их здоровья.
Мария была истово верующей женщиной. Повсюду на стенах нашей квартиры, а не только в углу на востоке, висели иконы. Но, при всём этом идолопоклонении, сама наша мать, как ни парадоксально это не звучит, за исключением Рождества и Пасхи, не ходила в церковь, куда не забывала отправлять нас каждое воскресенье в сопровождении соседки, а иногда и её брата. По-своему строгая в быту, Мария была одержима «чистотой»: чистотой дома, тела, пищи, т.е. отсутствием в ней вредных продуктов, порядочностью поведения и чистотой речи. За любое нецензурное слово из наших уст следовал неминуемый поход в угол гостиной коленями на горох. Мало того, что это больно, так ещё и стыдно. К Марии частенько захаживал молодой священник в рясе из ближайшего к дому прихода, которого все мы называли отцом Иваном. Мама запиралась с ним в своей комнате для долгих разговоров. Даже нескромно приковывая наши уши к двери, мы не смогли услышать ни малейшего стона удовольствия, ни одного скрипа кровати. Но Миша однажды показал нам пакет с презервативами, который, как он утверждал, нашёл под кроватью матери. Хотя, зная брата, могу предположить сейчас, что он вполне мог сфабриковать ложные доказательства, чтобы произвести на нас впечатление.
Отца Ивана мы совершенно не интересовали. Он никогда не пытался исповедовать нас, катехизировать или хотя бы приласкать. Это странно, потому что священники обычно обожают детей, и не только ради того, чтобы наполнять их юные мозги глупостью, задурить их неокрепшее сознание и сменить зарождающиеся чувство наслаждения от жизни чувством вины. В газетах сейчас можно постоянно прочитать истории о любви совсем другого рода священников к детям. Но ладно, сейчас не об этом. Я немного ревновал из-за того, что он приходил в наш дом только ради нашей мамы, тем более что она даже «приодевалась» ради него. Хотя в повседневной жизни Мария постоянно носила потертые хлопчатобумажные платья, которые даже уборщица постеснялась бы одеть, к приходу
Наказание, любовь, страсть 