Очень трудно было Ивану Вяткину приспособиться к жизни в новой России. Еще вчера он лечил бойцов-афганцев в военном госпитале, был нужен Родине и людям, а теперь его уволили под предлогом ранения в руку, дескать, не можешь оперировать. Странно, глупо и горько.
Ему назначили пенсию и посоветовали искать работу в частном секторе. Он вернулся в Россию и, прежде всего, стал искать квартиру.
Их познакомил фельдшер Сергей Столетов, которого уже знал по работе еще до Афганистана. Он сказал, что его приятель Александр Холмский нашел удобную двухкомнатную квартиру, которую сдавала некая Мария Хазова, но ему одному было дороговато. Поэтому они поехали на улицу Моторная, что на северо-западе Зеленограда. Улица была без асфальта, грязной и пыльной, но дом номер двадцать один там был, деревянный, бревенчатый. Они вошли в калитку, прошли по чистому двору, и Столетов костяшками пальцев постучал в свежевыкрашенную дверь.
Им открыла дородная женщина средних лет в халате и фартуке, гладко причесанная и с большим пучком на затылке. В руке на отлете она держала большую сковороду, и, кажется, собиралась пустить ее в ход. Но увидев Столетова, расплылась в улыбке. «Здравствуйте, товарищи!», – выпалила она и тут же поправилась:
— Заходите, господа!
— Здравствуйте, Мария Петровна! – ответствовал Столетов, и они прошли в широко открывшуюся дверь.
Внутри чем-то пронзительно воняло!
— Что это за гадость? – зажимая нос руками, проворчал Вяткин.
— Это квартирант на кухне химичит, – спокойно ответила Мария Петровна. – Проходите в кухню. Я сейчас его турну и приду.
Она степенно удалилась, а Столетов на цыпочках последовал за ней. Мария Петровна вошла в кухню, и там закричала что-то громкое и невнятное. А потом все стихло. Фельдшер заглянул в щелку не до конца закрытой двери и поманил рукой Вяткина. Тот подошел, глянул, пожал плечами. Ну и что? На полу кухни среди осколков стекла, с завернутым на спину подолом, опираясь на руки, стояла на коленях Мария Петровна, а с ней яростно совокупился чернявый мужчина с орлиным носом. Он очень старался, а квартирная поглядывала кругом затуманенным взором. «Вроде поладили», – прошептал Столетов. – «Пошли, посмотрим комнаты». Они удалились от кухни, откуда донеслись стоны наслаждения.
Комнат, кроме кухни, было три: маленькая – Марии Петровны с железной кроватью и ковриком на стене, изображавшим лебедей на пруду, большая и светлая с двумя кроватями и что-то вроде кабинета с письменным столом и лампой на тонкой ножке. «Неплохо», – заметил Вяткин. – «Мне нравится».
— Квартира или хозяйка? – улыбнулся Столетов.
— Все.
Между тем стоны на кухне прекратились, и в коридоре послышались шаги двух пар ног: шаркающие – Марии Петровны, и упругие – чернявого квартиранта. Хозяйка подтолкнула вперед мужчину и сказала:
— Вот Вам товарищ, или, по-старинному, компаньон. Прошу любить и жаловать.
Чернявый протянул руку в пятнах и царапинах:
— Александр Холмский, квартирант Марии Петровны. Столетова я знаю, а Вас как зовут?
Вяткин представился максимально учтиво, а Холмский заметил:
— Я не очень удобный компаньон. Я храплю по ночам, ухожу и прихожу во внеурочное время, делаю химические опыты, пою и играю на гитаре, когда думаю. У Вас, Вяткин, наверное, тоже есть маленькие недостатки?
— У кого их нет, – развел руками Иван.
Вскоре Столетов ушел, а Вяткин пошел за водой к колодцу с Марией Петровной. Половину дороги они молчали, а потом им навстречу стали попадаться женщины с ведрами. Они осуждающе смотрели на Марию Петровну и что-то шептали, и Мария Петровна сказала:
— Ну, бабы у нас, ну, женщины! Обо всем судят, все знают! Половина скажет, у Машки новый хахаль-трахаль, а другая – живет сразу с двумя! А сами просто
Тимур и его команда I. Часть 12. Сауна 
webmaster@3iks.ru