хотел спросить - не делала ли она так раньше, но вовремя правильно понял, что не надо таких вопросов. Они могут испортить весь праздник вожделения
А Лера вдруг сама пооткровенничала:
— Витька один раз уговорил взять. Я не хотела. Но... Согласилась... А он сказал, что я неумеха... А твой, я хочу... Дура, да?
— Нет. Ты у меня умница, каких поискать. Делай всё, что хочешь.
Он тихонько поцеловал её в губы и спросил:
— Пойдём на кровать?
— Да, пошли. Хватит уже намываться.
И, завёрнутая в полотенце, поплыла в Андреевых руках в спальню.
Он положил её на постель и спросил:
— Пить хочешь? Может чаю принести?
Лера хохотнула:
— Ну, ты и садист! Сначала раздраконил девушку, а теперь собираешься её чаем поить!
Посмотрела на него с иронией:
— Не надо ничего. Полежи со мной.
И начала обхаживать улёгшегося Андрея мелкими поцелуйчиками, получая такие же в ответ.
Лера прошептала:
— Ты обещал...
Протянула руку вниз, потрогала его окаменелость. Потянула его за ногу:
— Развернись.
Андрей понял. Он перелёг "валетом", а Лера тут же сползла по постели так, что всё необходимое оказалось у неё перед лицом. Сначала она долго рассматривала это "чудо". А потом...
Брат заворожено смотрел, на то, как увлечённо Валерия тискала его дубинку.
Это был вовсе не минет, а нечто, близкое к изощренному истязанию.
Лера уловила его взгляд, смущённо объяснила:
— Давно мечтала...
Он не испытывал от этого особого удовольствия и даже немного обмяк. Но понимал - отнять эту игрушку у ребёнка было бы слишком жестоко. Пусть.
Спохватился. А он-то, что лежит без дела! И впился в Лерину пышку поцелуем, заиграл языком мелодию страсти на девичьем сокровище. Положил Лерино бедро себе на плечо, развернув пошире поле деятельности.
Прошло немного времени и Лера бросила своё занятие. Потому, что стало не до этого. Она стонала, вздрагивала и извивалась, подставляя себя под Андреевы губы. И, наконец, уткнувшись в подушку, закричала, забилась в беспамятстве. Покрылась испариной.
Когда волна безрассудства прошла, Лера, тяжело дыша и всхлипывая, трясущимися губами спросила:
— Дюш... Что ты со мной делаешь?... Что ты делаешь?... Мне же рассказывали... Девки... Так же не бывает...
Андрей, развернувшись и промокая уголком полотенца её невольные слёзы, успокаивал.
— Всё нормально, солнышко. Всё хорошо. Эти... Те, которые тебе "рассказывали", они неправильные... Фригидные, наверно... А ты у меня... О-о... Ты у меня знаешь какая?...
— Какая?
— Выдающаяся. Лучшая. Единственный экземпляр...
Лера ослабевшей рукой погладила его по голове.
— Иди - умойся. Забрызгала всего...
Когда Лера отдохнула, пришла в себя, на неё напало игривое настроение.
Она наскочила на Андрея, как разыгравшийся котенок, щекоча и пощипывая его. От избытка чувств грызанула брата за ухо.
— Лер, ты что?! Я же тебя сегодня кормил.
— Значит - мало кормил.
— Я смотрю - ты опасная женщина.
— Да вот нифига я не опасная. Я знаешь, какая добрая. Вот только попробуй, блин, сказать, что я не добрая, - погрозила кулачком. И опять - Ам! - укусила его, теперь уже за плечо.
Андрей выскользнул из-под неё, Она метнулась руками, но промахнулась, ухватила только воздух. Брат соскочил с кровати и оказался в недосягаемости для Леркиных зубов.
— Лер, если ты меня до смерти загрызёшь... Я тебя... Я тебя, за это, в Ростов не повезу.
— Повезёшь-повезёшь. Куда ты денешься.
Лера выпрямилась, стоя голышом, на коленях на постели. Подбоченясь и с хитрованной физиономией, строго ткнула пальчиком перед собой:
— Подойди ко мне! Ближе! Ещё ближе!
Набросилась пантерой, схватила, попыталась свалить на кровать. Боролись.
Ну как боролись? Как можно бороться? Она - весом максимум шестьдесят, и он - девяносто пять. Конечно, он поддавался. Делал вид, что не может с ней справиться. Уронился на постель.
Лера уселась сверху, победно взвизгнула. Нависла над ним титечками.
Не пошлое... 