аьбиноской, но с контрастными ярко-серыми глазами. Умело и очень скупо красилась, только ресницы с немодными стрелками в углах глаз, брови и чуть-чуть губы. Она поворачивала к Вовке голову, и тогда их дыхания смешивались.

— Скоро потеплеет, – сказала Лариса, взглянув в пасмурное, но залитое жемчужным светом ранней зари небо.

Асфальт припорошило, и снег тихо поскрипывал под ногами. Они немного прошли вверх по Варшавке и остановились возле трехэтажного дома. «Вот мы и пришли», – сказала Лариса, поглядев на темные окна. – «Скоро потеплеет, и с потолка опять закапает».

— Я раньше работала во ВНИИЛТекМаше, и ходить было две минуты, а теперь езжу в наш институт на сорок седьмом.

Они поднялись на третий этаж, Лариса долго боролась с замком, приговаривая: «Мне когда-нибудь придется ночевать на лестнице!», но все-таки одолела его железное упрямство.

— Заходите! Раздевайтесь!

Она щелкнула выключателем раз, другой, но свет загорелся только с третьей попытки. Вовка огляделся. Скромненько, но уютно. Такой женский будуарчик, и тихо. Стены толстые, рамы двойные, стекла украшены морозными узорами, а потолок – разноцветными разводами.

— Ему уже много лет, – сказала Лариса, выглянув из кухни. – Он был построен еще в двадцать седьмом году. Старичок! Вам чай или кофе?

— Все равно, только покрепче, и чашку побольше.

К чаю у нее были конфеты «Ассорти» в большой коробке. Вовка выбрал одну конфетину – бутылочку в золотистой фольге.

— Там коньяк, – сказала Лариса. – Вы любите коньяк?

— Нет, коньяк я не люблю, – ответил Макаров. – Я конфеты люблю с коньяком. Немного жжет, и тут же шоколад своей сладостью все сглаживает.

— Вам нужен шоколадный коктейль, – загорелась Лариса. – Немного молока, какао-порошка, и мороженого. И водки, водки! Я пойду приготовлю! Я быстро...

Она бросилась на кухню, а Макаров принялся бродить по комнате. Двуспальная кровать, трельяж, старый телевизор «Рекорд» с маленьким экраном, электрофон «Вега-109» с пластинками, и шкафы, набитые книгами.

Не прошло и пяти минут, как появилась Лариса с двумя широкими фужерами.

— Ну, пробуйте!

Она, наверное, уже попробовала, потому что над верхней губой у доцентши появились темные усики. Кажется, она перелила водки, потому что вскоре развеселилась, а по Вовкиному телу разлилось приятное тепло.

— А давайте танцевать! – предложила Лариса.

И, не дожидаясь ответа, она включила «Вегу». Зазвучало танго «Романтика». Вовка танцевал плохо, но старался хотя бы попадать в такт. А Лариса в своем домашнем халатике раскраснелась, потому что танго – танец провокационный. Там то и дело нужно вставлять друг другу бедра в интимные места и прижиматься низом живота. Они танцевали вокруг стола, вокруг телевизора на длинных ногах, и, наконец, дотанцевались до двуспальной кровати...

— Скажи мне, Володя. Ты думаешь, что я – старая шлюха?

— Ты? Нет! Ты – одинокая молодая женщина, которой не хватает общения с коллегами.

Она сидела по-турецки в головах постели, опираясь на ковер голой спиной.

— Хавкин не захотел бросать семью ради меня. А он мне давно симпатичен.

— Да черт с ним, с этим Хавкиным! Ты, если поманишь, хотя бы мизинцем, прибежит толпа Хавкиных аж из самого Израиля. Или из Австралии по дну придут!

Смирнова рассмеялась.

— И среди них – Володя Макаров, которому придется сделать обрезание! Давай прямо сейчас?

— Что?

— Обрезание сделаем!

Она принялась щелкать ножницами возле Вовкиного члена, который в ожидании экзекуции сморщился и прикинулся трупом.

— А если тебе?

— Мне нельзя. Что же тогда Хавкины из Австралии будут страстно мусолить?

На следующий день они опоздали совсем немного. У Ларисы под глазами лежали темные пятна, а Вовки небритый подбородок был измазан помадой.

Что там у нас за остановка дальше? Ага, «Зеленые горы. Стадион «Труд»»! Вовка там

Эротические и порно рассказы на 3iks

Прочтений: 3628
Последнее: Сегодня в 00:01

Отработка

Катя начало

МАМИНА ПОДРУГА.

Свояк. Часть 1

Марго