Мария поначалу сопротивлялась, мотала головой, даже пыталась прокусить грубую кожаную перчатку, крепко зажимающую ее рот, но все тщетно. Напавший был силен и безошибочно тащил извивающуюся женщину вглубь кустарника, не обращая внимания на ее сопротивление.
Может у Марии сработала интуиция, а может что-то знакомое промелькнуло: запах мужчины или тело к которому ее прижимали, но она вдруг ощутила, что ничего страшного ей не угрожает. Не чувствовала она опасности от напавшего на нее человека, как бы груб и жесток он не был. Конечно, это были лишь догадки, а может попытка ослабить леденящий страх, что пронзил девушку поначалу. И словно желая опровергнуть ее мысли, напавший резко развернул женщину и буквально впечатал в толстый, порытый грубыми наростами коры ствол дерева. От удара у Марии перехватило дыхание, она едва успела отвернуть лицо и лишь вскользь ударилась подбородком о дерево, тут же ощутив саднящую боль. Перчатка отпустила зажатый рот, но девушка не могла произнести ни звука и лишь жадно хватала ртом воздух. А нападавший, скрывая лицо под глубоким капюшоном, грубо потянул женщину за руки, заставляя ее обхватить дерево и начал ловко обматывать запястья грубой бечевкой. Мария лишь краем глаза наблюдающая за мужчиной пыталась распознать в нем Дмитрия, но сомневалась, что это он. Одежда была незнакомая, да и ростом напавший казался выше и шире в плечах. А тем временем мужчина снова оказался у Марии за спиной и она ощутила, как поползли к верху полы плаща и подол платья. Бедра тут же ощутили холодок, а тем временем юркие мужские пальцы (уже без перчаток) проникли под резинку колготок и трусиков и резко рванули ткань в стороны. Мария услышала треск разрываемого белья и тут же голые ягодицы лизнул холодный апрельский ветер.
— Нет! Нет! Не надо! — начала она причитать сквозь слезы, но жадные пальцы уже проникали в ее естество. Мария ощутила удушье, ей не хватало воздуха, перед глазами потемнело и в ушах послышался нарастающий звон и кажется откуда-то издалека до нее донеслось:
— Это я. Не бойся. Это я...
«Наверное это Дмитрий», — подумала Мария и когда горячий мужской ствол ворвался в ее лоно, женщина обмякла, лишившись чувств.
Дмитрий был сам не свой, взбудоражен, напуган, возбужден. Он твердил себе лишь одно, что нужно довести дело до конца, а потом будь что будет. Простит ли его Мария или нет, но он должен был попытаться и теперь, когда он осуществил задуманное, назад пути уже не было.
Он грубо входил в нее, с каждым рывком вдавливая девушку в корявый ствол дерева. И даже не понял, что Мария потеряла сознание и держится за дерево лишь из-за связанных рук.
Он прижался к ее шее и как заведенный шептал в ухо:
— Это я. Не бойся. Это я...
Оргазм обрушился на мужчину внезапно, и он едва успел выскользнуть из женского лона, как густые струи потекли по упругим, белеющим в сумерках ягодицами.
Дмитрий не сразу понял, что произошло, когда его грубо оттащили за плечи и повалив на землю уткнули лицом в холодную пожухлую листву, пахнущую прелостью. Руки грубо вывернули за спину и сталь наручников обожгла холодом запястья. Страха почему-то не было. Он пришел позже...
На допросах Дмитрий узнал, что Мария умерла внезапно, от разрыва сердца, тромб оторвался именно в тот момент, когда он насиловал ее. С того моменты и начался его ад...
9. 2018
— Вот и вся история, паря. — Старик смотрел в свой стакан, на стол, по сторонам, но больше ни разу не смог посмотреть в глаза парню. — Пойду собаку покормлю.
Курятник 