решил совершить набег на холодильник. Эван залетел на кухню и обнаружил Глорию, сидящую за обеденным столом. Сестра даже головы не подняла, полностью сосредоточившись на рисовании. Эвану дико захотелось увидеть, какие безум-ные фантазии реализует на бумаге ее непогодам взрослое сознание, но прежде чем он подкрался к столу, сестра вскинула голову и резко повернулась. Эван, прекрасно! – сказала девушка и встала со стула. Что такое? У меня действительно очень крупная грудь? …я вам что Златовласка? Эти маленькие, эти большие, эти в самый раз! Джейд сказала, что они слишком большие, а тебе как кажется? – ни капли не смущаясь, Глория под-няла вверх футболку вместе с бюстгальтером. Разум Эвана заработал как кинокамера, безучастно фиксируя происходящее. Пальцы Глории цеп-ляют жёсткий каркас белого лифчика, тащат его вверх вместе с грудью. В какой-то момент, из под белого материала начинает выдавливаться плоть. Бюстгальтер отрывается от тела прижимается к шее, а грудь падает вниз, упруго расходится в стороны, сталкивается и принимает естественное по-ложение, превращаясь в два твердых на вид ядра, которые на соревнованиях толкают легкоатлеты. Эвану захотелось, что бы это фиксировали не глаза, а видеокамера, что бы он мог потом пересмат-ривать этот момент раз за разом, замедлить воспроизведение, что бы уловить момент, когда немного выпуклые розовые ареолы сморщились, превратившись в маленькие пятнышки. Ну как? – спросила Глория, застыв в нелепой позе, прижимая бюстгальтер и футболку к шее точно пред доктором. …Твою же мать! – мысленно завопил Эван, глядя в голубые глаза, немного более светлые чем у Кэн-ди, но все равно очень на нее похожие. Глория ты не должна показывать мне свою грудь… вот так… посреди кухни. – сказал он, видя как меняется выражение лица сестры, когда его холодные пальцы, подхватили округлости снизу и свели их вместе. Выражение шока, стеснение мелькнуло и исчезло. Она почти не покраснела, и на лице появилось приятно-удивленное выражение. Что ты делаешь? Ты же сама просила оценить. Я должен понять насколько они тяжелые. – Эван осторожно покатал между пальцев набухающие почки сосков, чувствуя себя престарелым извращенцем, щупающим глупую наивную школьницу. Мне они большими не кажутся. – добавил он, продолжая слегка сдавли-вать упругие полушария. Она сказала, что они отвиснут к 25 годам. Может тебе лучше спросить об этом у мамы. Она как раз в этом возрасте, и ее грудь крупнее твоей. – Эван пересилил себя и заставил сестру опустить футболку вниз, стараясь не обращать внимания на скомканный лифчик, выглядывающий из ворота. Не нужно показывать мне их снова. Почему? – недоуменно спросила Глория и захлопала ресницами. Потому что. Я не понимаю. …Потому что ты добьешься того что в конце концов не выдержу и вые** тебя, дурочка! Потому что мне нельзя их видеть. Это неприлично. Но они прекрасны. Передай Джейд, что она про-сто ревнует, потому что по сравнению с тобой, она плоская как … - Эван прикусил язык и не сказал «доска». Он шагнул к холодильнику, сдерживая болезненное желание протянуть руки и снова сжать горячие ядра. Продолжай рисовать, я не собираюсь мешать или подсматривать, я пришел сюда с другой целью. Умираю с голоду. Может не стоило валяться в кровати весь день – раздраженно хмыкнула Глория и снова села на стул, взяв в руку карандаш. *** Кэнди села за рабочий стол, положила правую ладонь на мышь, вспоминая день, когда нажала кноп-ку «Сделать заказ». В тот день она своей рукой поднесла спичку к запалу бомбы. И она взорвалась, стоило ей увидеть на экране монитора, как пасынок онанирует. Нет, сначала это показалось ей