жену и наконец сел за руль. Я включила запись на обеих камерах, открыла входную дверь. Родненькая моя вошла и сразу же попала под мои объятия.
— Поверни личико вон туда! – я показала на работающую камеру, сказала: – Это моя любимая мама. С сегодняшнего дня она станет моей любовницей.
— Людочка, давай хоть дверь закроем. – напомнила мама. – Чем это ты так вкусно пахнешь? – она поставила пакет на обувницу, скинула босоножки.
— В понедельник с Котей посетили салон интимных аксессуаров. Купили афродизиак для лесбиянок. Возбуждает? – я гладила мамино тело, лезла с поцелуями.
— Я и так страстно хочу тебя, а эта штука вообще морочит моё сознание. – не только словами, но и ответными ласками рук и губ, выказала своё отношение моя любовь. Продолжать ласки нам помешал, свалившийся на бок пакет. Из него выпал огурец. – Это я захватила в помощь нам с тобой, если захотим потрахать себя. – объяснила мамочка.
— Мы с твоим молодым любовником купили всё что нужно для вагинальной стимуляции. – посмеявшись, сказала я. Мамочка подняла руки вверх, дозволила мне самой снять её платье. Под ним она была абсолютно нага. – Мамочка разумница – знает, что мне дорога каждая секундочка. – произнесла я, глядя в объектив.
— Я бы и в подъезде начала обнажаться, но...
— Милая моя, идём же скорее... - перебив, я потянула её в зал. – Эта камера тоже фиксирует всё.
Больше я не смогла терпеть – опустилась к её лону, поставила её колено на своё и сразу всосала сикель, который начал морочить меня ещё на грядках. Пипец какой вкусненький у женщин клитор! Тем паче, что он принадлежит любимому человеку и одновременно родительнице. Я чаще сосала мамочкин похотник, чем целовала её малые губки. Хотя «малыми» их можно назвать лишь условно – ещё на даче я разглядела их в визире камеры: они гораздо крупней моих, сливового оттенка по краям и розовые у основания. Но тем они и прельстительны – их массой рот заполняется сразу.
— Людочка, давай одновременно? – остановила любовница. – Я тоже хочу лакать твои соки!
И эта поза тоже мною запланирована – не стала задерживаться, легла спиной на диван. Мамочка моя более сдержана – не так яростно лобызала мои гениталии, сосала клитор. Я вслушивалась в её ласки, машинально целуя крупные лепестки, ныряя языком в щель. Мать-любовница попросила перемены позы:
— Давай письками потрёмся!?
И началось – клитор о клитор, губки о губки. Микрооргазмы не успевали оканчиваться, как накатывали другие. Гениталии наши горели огнём, а мы хотели дальнейшего блаженства. Пальцы наших рук, третировавшие эрогенные зоны, заменили резиновым подобием членов. Сначала я ввела маменьке одну залупу, затем вторую в себя.
Мамочка сразу кончила и попросила не шевелиться. А моё тело, уже не послушное моему сознанию, тряслось, как припадочное, дрожь передавалась гениталиям любовницы, которую сразу скрутил паралич. Из её уст вырвался поток несвязных звуков.
К нам вышел Котя, посмотрел на нас. После посещения санузла он взял камеру и детально заснял, как выглядят наши с мамочкой гениталии, наши лица, с каплями пота на лбах и переносицах.
— Ма, вторая задумка в силе? – задала я вопрос, глядя на эрегированную приманку.
— Дай хоть отдышаться! – сиплым голосом ответила моя любимая. – Если сама в силах, то помоги нашему мужчине.... НО! Кончить он должен в меня! – предупредила она меня.
— Пока я не забеременею, в тебя последний раз! – уже теперь я её предупредила.
Любимый мой направил объектив на мои губы, обволакивающие его член нежнейшим объятием, на пальцы, легонько массирующие кладезь
Директор маленькой шлюшки (Части 1 - 3) 