припомнить, чтобы залупа моего хера, так сминалась.
От форточки дул тихий ветерок, сносил на меня запахи Люсиной пизды. Я погладил её икру, затем поднял выше коленей. Т.к. дочь ничего не говорила, то поднял ладонь к расщелине – мокрота была не обильной, но всё же Люсин организм приступил к подготовке к соитию. Я довернул своё тело в сторону дочери – член опять наливался кровью и начал отираться о ягодицу зятя. А его залупа тем временем прошла рубеж, о чём, со стоном оповестила моя супруга.
— Мамочка, теперь можешь расслабить кусачку! – добавил зять.
***
Антонина.
«Кусачку? Это он о чём? – спросила я себя. – Да о сфинктере же, глупая! Вроде и не сжимаю! Когда входит, будто говно обратно входит в меня! Зато при обратном движении всё становится легче».
— Коль, почаще двигайся! – попросила я. О, да, так гораздо приятней. А если чаще? – Ещё чуть-чуть! Да! Да!
— Котя, попка у неё излишне белая, пошлёпай по ягодицам.
— О точно! Я же сам подумывал это сделать. Мамуль, держись! Сейчас твоя попка окрасится в цвет ляжек испуганной нимфы! – поведал Коля и сильно шлёпнул меня по правой полупопенке. «Художник», блин. Шлёпал несколько раз, пока не добился желаемого.
— А теперь, милый, засаживай мощно, чтобы волны от попки расходись по спине твоей любимой тёщеньки! – предложила Люда. Что зять сразу начал осуществлять. – Пап, табуретку убери, я снизу поснимаю... Придётся подсветку включить... Мамочка, сикель свой дрочи...! – дочь и сама полезла рукой к преддверию моей вагины, потрогала губки. – Смазку собрала, потом на мониторе посмотришь!
— Люся, доченька, иди уже к папочке! – прямо заныл Стёпка, находящийся практически у ног Люды. – Помоги папочке своему не умереть от разрыва мудей!
— Сейчас, пап, ещё пять сек с боку сниму... - согласилась моя дочь разрядить отцову «мину» - Ещё с этого ракурса! – Люда залезла на тахту, пристроила камеру таким образом, чтобы были видны мои спина и попка, и Коля. – Всё, папуль, на поставь камеру на стол и иди ко мне.
Эта хулиганка, легла головой ко мне – ногами к стене. Я поняла, что она хочет моих поцелуев. Стёпа встал меж её ног, приподнял её поясницу, создав мостик. Я не видела, как он вошёл в неё, но по тому как задвигалось тело дочери, поняла – отец наконец-то получает желаемое. Как и я.
— Ну, как, мамочка? Приятно? – спросила меня Люда. Тела наши, толкаемые мужчинами не позволяли нам целоваться.
— Прелестно, я тебе доложу! Попробуй...
— Не хочу, ма...! Разве что потом, как-нибудь... на юбилей какой-нибудь... Пап, я так устала стоять, давай рачком! – предложила дочь отцу. Развернувшись спиной кверху, сильно выгнула поясницу. Стёпка поставил свои ноги по её бокам, практически у талии, изогнулся в пояснице, сильно согнул конец. Людочка издала протяжный стон, улыбнулась мне. – Ты так стояла, когда-нибудь?
— А то! – поддержала я разговор. – В ваши годы мы с ним такое вытворяли... разве что на люстре не трахались. Но хватит болтать! Я, между прочим, трахаюсь, если ты не заметила!
— А я люблю потрепаться, когда сношаюсь. Ладно, наслаждайся, любимая!
Я опять сконцентрировала внимание на фрикциях, продолжила третировать клитор. Потом полезла пальцами во влагалище, придавила ими снующий член...
***
Николай.
Мы посмотрели отснятый материал, одобрили абсолютно все действия оператора. Люся поведала, когда начала возбуждаться – после того, как полежала на полу ловя ракурс на наши с мамулей гениталии. Принимая пищу, она рассказала о наших тренировках для съёмок фильма.
— Назовём его «Развратная семейка». – предложил тесть.
Встреча выпускников или 20 лет спустя (Части 1 - 4) 