— У всякой женщины тоже есть, на что можно надеть колечко.
Ведьма подошла к Фродо вплотную, и он ощутил волнующий запах большой человеческой женщины. Женщины хоббитов пахли по-другому.
Она завела руки за спину, словно показывая себя сидящему перед ней Фродо и кольцу. И кольцо потянулось к ней!
Сильно уменьшившись, кольцо сверкнуло эльфийской вязью и само наделось на что-то маленькое и красное, и ведьма сразу завопила и задергалась в руках Фродо, потому что он с шеи цепочку не снял, и Дельфида оказалась словно прикованной к шее хоббита. Фродо крепко держал ее за зад, а Сэм из-за занавески с любопытством наблюдал за бьющейся в руках кольценосца ведьмой.
Прошло немало времени, пока кольцо соскочило с ее клитора и спокойно повисло на шее Фродо. Дельфида обмякла, и Фродо с Сэмом уложили ее на постель и удалились на свои лавки. «Жаль, что получилось совсем не так, как я хотел», – сказал Фродо, укладываясь. – «Я бы тоже не растерялся с ней», – добавил Сэм, и оба уснули до утра.
Утром хоббиты вышли из жилища ведьмы, немного отягощенные каждый круглыми хлебами и несколькими сушеными рыбинами. Смелума было решено с цепи не снимать, и он скакал впереди, как настоящая собака, принюхиваясь и присматриваясь.
— Что ты ищешь, Смелум? – подозрительно спросил Сэм.
— Ищу кольцо! – заявил бывший хоббит. – Вдруг есть еще одно бесхозное.
— Зачем тебе кольцо, Смелум? – медленно сказал Фродо.
— А как же? – опешил Смелум. – Оно – моя прелесть!
— И что ты с ним будешь делать?
— Надену на член и буду наслаждаться бесконечно.
— Ты умрешь, если кольцо не соскочит само.
— Ну и пусть! – упрямо заявил Смелум. – Умереть от удовольствия не так уж плохо. Я уже пытался это сделать в подземельях Одинокой горы, когда явился твой дядюшка, Бильбо Беггинс, и украл мою прелесть. Да будет он проклят во веки веков!
— Что-то ты сегодня, очень разговорчив, Смелум, – заметил Сэм, кладя руку на рукоять меча. – Может, все-таки убьем его, мистер Фродо?
— Лучше сделаем привал, Сэм, и поедим.
Солнце стояло высоко, было тепло, и разводить костер хоббиты не стали. Каждый взял себе по рыбине и куску хлеба. Получил свою рыбу и Смелум. Только он, привыкший к сыроедению, принялся мочить рыбину в болотной воде, приговаривая: «Сушить – только портить!».
Когда все поели, Фродо сказал:
— Помнишь, Сэм, Златовласку, жену Тома Певуна, живущего на опушке Старого леса?
— Как не помнить, – с охотой отозвался Сэм. – Тогда Том угостил нас не только песнями и едой, но и своей женой, и она согласилась, а Вы, мистер Фродо, все проспали!
— Думаю, она не жена, а дочь, – задумчиво сказал Фродо.
— Я думаю, что это неважно, – сказал Сэм. – потому что в ней поместился мой член целиком, и еще осталось место. Правда, передо мной ее пользовали Перегрин Тук и Мерри Пипен.
Тем временем Смелум, наконец, размочил рыбу, и усевшись на краю бочага и свесив ноги в воду, принялся ее пожирать, урча и завывая. Но вдруг он перестал насыщаться, вскочил и закричал, глядя в темную воду: «К нам кто-то плывет!». Смелум отскочил на середину тропы, а по воде уже шли волны.
— Это или живой мертвец, или русалка, – тихо сказал Сэм.
— Это русалка! – ответил ему Смелум, не отрывая от воды взгляда выпуклых глаз. – Мертвецы не плавают, они ходят по дну.
— Откуда ты все знаешь? – недоверчиво скривился хоббит.
— Оттуда, что я сам наполовину мертвый, – ответил бывший хоббит. – Вот она!
Поработал шлюхой 
webmaster@3iks.ru