Мне же не спалось. Я не знал, сколько сейчас времени, но уже явно перевалило за полночь, и перевалило сильно, а моей жены всё не было. Наконец, когда я совсем уже было собрался встать, одеться и отправиться на поиски, входная дверь открылась и закрылась, причём довольно шумно. Я как был, голый, встал с кровати, и очень тихо, чтобы не разбудить Нару и Ясмин, вышел в коридорчик на втором этаже. Я думал. Что Гюльсум наконец-то вернулась, что она переусердствовала с вином, и что сейчас я уложу её спать, а на утро оставлю серьёзный разговор с оргвыводами.
Однако меня ждал сюрприз. Моя жена заявилась не одна, а в компании всё тех же неразлучных братьев. Она хихикала как девчонка.
— Куда? — спросил Аслан. У него ощутимо заплетался язык.
— Ты тут первый раз, что ли? — Аскер рассудительно ответил вопросом на вопрос, — Как тогда.
Они прошли в гостиную, помогая нетвёрдо держащейся на ногах моей жене идти ровно. Я наблюдал за ними сквозь перила, присев на корточки. Они вошли в гостиную и скрылись из вида. Я был голый и босой и легко спустился по лестнице, не зашумев. Из гостиной слышались звонкие шлепки и смех жены. Я осторожно подошёл к краю дверного проёма. Незаметно заглянуть внутрь я не мог, зато отлично видел слегка нечёткое отражение в глянцевом экране выключенного телевизора. Аслан стоял посреди комнаты, Гюля обвила руками его шею, пытаясь нагнуть его голову и тянула губы для поцелуя. Он задрал на ней платье до пояса. Сзади Гюльсум стоял Аскер и легко шлёпал жену по ягодицам ниже трусиков. При каждом шлепке она переставала тянуться к Аслану, запрокидывала голову назад и смеялась.
— Я не хочу с неё трусы снимать, — сказал брату Аскер, — они обкончанные все. Трогать противно.
— Может мужа её позовёшь? — спросил Аслан со смехом, — пусть поможет!
— Не надо Эльмара звать! — испуганно сказала Гюля, принявшая похабную шутку за чистую монету.
— Не шути так, — сказал Аскер, — он своей жене позволил удовольствие получить, а ты пользуешься и обсираешь. Зачем? Отпусти платье!
— Да импотент он просто! — заржал Аслан, — или пидор...
Гюльсум отпустила его шею и влепила ему пощёчину. Он отскочил, схватившись за щёку, потом бросился к ней с пунцовым лицом:
— Ты попутала, шлюха?!
Между ними уже стоял Аскер:
— Аслан, ты неправильно себя ведёшь! Думай, что говоришь. Иди, сядь на стул, посиди, остынь.
Секунд десять они молча смотрели друг на друга, потом Аслан сел на стул в углу.
Гюльсум так и стояла посреди комнаты.
— Пусть совсем уходит! — сказала она. В её голосе чувствовались слёзы.
— Гюля, ну что ты? — сказал Аскер примирительно-успокаивающе, — он пошутил...
— Ну да, пошутил, как же! — возразила она.
— Конечно пошутил, — уверенно сказал Аскер, — он просто выпил и шутки у него дурацкие. Хочешь — разбуди
Эльмара, мы перед ним оба извинимся!
— Ты что, нет!
— А как ему сделать, чтобы ты его простила?
— Пусть как в прошлый раз извиняется! — засмеялась Гюльсум.
— Ты слышал, Аслан? — спросил Аскер.
Он взялся за подол платья, задрал его до бёдер, и как будто снимал с плиты что-то горячее, взялся за резинку трусиков Гюли и потянул их вниз. Она чуть расставила ноги, чтобы трусики не зажимались в промежности, потом наоборот свела, и они соскользнули вниз по ногам. Аскер расстегнул молнию на платье и потянул его за подол вверх. Моя жена подняла руки вверх, позволив себя раздеть, и осталась голой, стоя в одних туфлях.
Осенняя сказка 
webmaster@3iks.ru