его ей на колени. Когда ее глаза расширились от удивления, я схватил ее левую руку и снял с нее свадебное и обручальное кольца. Свадебное кольцо я тоже уронил ей на колени, но обручальное кольцо я положил к себе в карман.
— Обручальное кольцо принадлежало моей бабушке, как ты знаешь, — и оно останется со мной. Свадебные кольца, которые мы подарили друг другу — твои, ты можешь делать с ними все, что захочешь, к черту их. Растопи их, выброси их, засунуть в задницу. Они олицетворяли нашу любовь и верность друг другу, и мы оба знаем, чего это стоит сейчас, не так ли?
Я подошел к кофейному столику и взял красивую стеклянную вазу, в основном прозрачную, но блестящую с ярко-синими и зелеными бликами.
— Помнишь, Хелен? Она из Венеции, подарок к пятой годовщине, который мы купили друг другу. Она была действительно дорогой, но нам обоим она безумно понравилась, и это стало символом того, насколько мы драгоценны друг для друга.
Я поднял руки высоко, затем изо всех сил бросил вазу на пол. Хелен закричала от боли, когда она разбилась на мелкие кусочки.
— Не стоит больше хранить, — холодно сказал я. Затем я повернулся и взял два фотоальбома, бросая их в камин.
— Наш свадебный альбом и наш семейный альбом. Все драгоценные фотографии, все воспоминания о том, что мы значили друг для друга. Теперь они не нужны, верно, Хелен? — я наклонился и налил на них жидкость для зажигалок, затем ударил кухонную спичку и поджег их.
Хелен внезапно бросилась к камину, чтобы остановить меня, крича: «Нет!» Но я схватил ее за талию и отшвырнул обратно на диван, где она рухнула, рыдая. Мы оба наблюдали, как пламя поглотило альбомы, и я осторожно похлопал по карману, куда положил фотографии наших дочерей, которых я спас из семейной книги. Мои воспоминания о наших девочках всегда будут драгоценны для меня.
Через пару минут обе книги превратились в пепел. Хелен все еще рыдала, ее лицо отвернулось от меня.
— Хорошо, Хелен, вот и все! — сказал я бодро, хлопая в ладоши — Шоу закончено, и тебе пора идти.
Поскольку она не двигалась, я крепко схватил ее за руку и поднял на ноги, ведя к входной двери.
— Подожди, Роб, подожди! — закричала она, изо всех сил пытаясь освободиться — Ты не можешь просто... выбросить меня отсюда!
— На самом деле я могу, Хелен, и я собираюсь.
Ее лицо выражало ее боль и ее страх.
— Без слов от меня? Не позволяя мне объяснить, что... что случилось?
Я отступил назад и долго смотрел на нее.
— Хелен, ты действительно веришь, что есть что-нибудь, что ты можешь сказать, любое возможное объяснение, которое ты можешь дать, которое облегчит мою боль? Что-нибудь, что сделает твой обман, твое полное предательство и унижение меня более терпимым?
— Но... я даже не сказала, почему я...
— Как ты думаешь, меня волнует, почему? — кричал я на нее — Знание, ПОЧЕМУ ты сделала это, заставит меня чувствовать себя лучше? Хелен, ты в своем уме?
Она просто смотрела на меня, измученная, испуганная, растерянная, не говоря ни слова. Затем, спустя еще один долгий миг, она сказала:
— А как же девочки?
— Я ездил к Линде и Ронни на выходных. Они оба знают о твоей измене и о том, что я с тобой разведусь.
— О нет! — закричала она и упала на пол в рыданиях. Я наблюдал за ней несколько минут. Моя любимая жена; мать моих детей; мой жизненный партнер; мой лучший, самый надежный друг за четверть века.
И снова теща 
webmaster@3iks.ru