закончу с ее попой. Первый удар легко скользнул по коже даже не оставив на нем заметного следа. Но потом я вспомнила свою утреннюю злость и занялась поркой всерьез. После пяти ударов попа слегка порозовела, а Юлька начала сжимать булочки в ожидании следующего удара. Она не считала, только вздыхала. На восьмом ударе жалость пропала, я вошла во вкус. На десятом, Юлька дернулась и издала то ли вскрик, то ли всхлип. Но это лишь придало мне сил всыпать ей по-настоящему до слез от горящей огнем попки. Еще через несколько ударов Юлька начала причитать, что ей больно и что ей хватит и что она все поняла межу ударами и всхлипами.
— Так, девочка моя, я, видимо, зря тебя жалею. Ты так и не поняла, что я реально на тебя зла и что ты должна быть мне благодарна за то, что трачу на тебя время, а не вышвырнула твои вещи за дверь сразу же. — Больно. Простите. Хватит. Пожалуйста. Ай! Я распаковала розовую анальную пробку. — Так мало мне твоих дружков, ебущихся на моей кровати, так ты еще хочешь, чтобы все соседи слышали, что здесь происходит, как здоровую девку дерут по заднице? Ну-ка, открывай рот. Попробуешь выплюнуть, засуну большой кляп до утра. Кивни, если ясно. А за нытье, тебе положено порция дополнительных ударов. Попка стала красивого розового цвета, что приятно радовало глаз на фоне молочной белезны выгнутой спины. С анальной пробкой во рту Юлька перестала причитать, лишь всхлипывала, плакала и дергалась от каждого удара, ерзая лобком по валику. Я вкладывала силу, но умерено. Особенно сильно Юлька реагировала, если кончики попадали по нежной коже возле чуть разведенных ягодиц или по поповым губам. Я всыпала ей еще пять-семь ударов посильнее напоследок и поняла, что пора заканчивать, ее всхлипы уже перешли в слезы. Вроде, урок усвоен.
Дав ей отдышаться, я приказала — Чего разлеглась? Тебе еще предстоит подумать о своем поведении в углу. Ревущая девушка сползла с дивана на непослушные ноги. — Ползи в угол. Она неуклюже доползла до угла со связанными ногами и руками. Замки карабины фиксировали положение руки вместе, но позволяли небольшие движения, как маленькая цепочка. — На колени. Руки за голову. Вытянись, чуть прогнись в спине, чтобы предмет наказания был хорошо виден. Вот так у тебя 15 минут, чтобы подготовиться и сказать, насколько ты усвоила урок и поблагодарить меня. Роль домины мне нравилась все больше и больше. Она постепенно перестала плакать, и руки и ноги начали затекать от неудобной позы. Из приоткрытого рта тянулась тонка стройка слюны, по щекам размазаны слезы. Круглая попа манила розовым цветом. Я была просто на пределе, но как уйдешь, когда тут есть чем полюбоваться. Поэтому я сходила с ума и изнемогала от желания. Вот никогда не знала, что так заведусь от порки девочки и что это такое дикое первобытное желания овладеть кем-то. Здесь и сейчас. Немедленно.
Но самое забавное, что Юлька слышала и чувствовала мое возбуждение и сама была возбуждена. По ее ножкам текла смазка, приподнятые груди стояли торчком. Я расстегнула колечко, связывающее руки и ноги, сняла мокрые трусы и села на стул. — А теперь иди сюда. Юлька так на коленях и подползла ко мне, видимо, боясь разозлить. — Подняла небесно-голубые глаза и пролепетала: — Простите, я все поняла. Я больше такого себе не позволю. Спасибо за урок. И положила мне руки на колени. — Я взяла ее за собранные в хвост волосы, и притянула ее ближе к себе, так что
Гараж. Часть 4: Дача 