По правде говоря, муж не внушал ей ни малейшего желания. Мужчины оставили ее ледяной.
===>1960===<
Шел дождь. В комнате слышался дробный стук каблучков Мары, ходящей от шкафа к открытым чемоданам на кровати. Ритм дождя и стук каблуков образовывали странный дуэт.
Мара напевала какую-то песенку, запихивая в разные пакеты одежду, аксессуары, безделушки, журналы, одеяла. Дверь открылась, и появился Минь.
— Ты что делаешь?
— Нет, ничего. Убирала свои вещи, — ответила она, не прерывая своего занятия, как ни в чём не бывало. Каждый её жест выдавал бесстыдную беспечность.
— Ты ведь не сбегаешь?
— Да? Я? Что за идея?!
И она смущенно рассмеялась, прежде чем сесть на чемодан.
— Вот, помоги мне застегнуть!
Минь повиновался с ледяным выражением лица. Картина получилась забавной: он, ковыряясь с замком, сидел на корточках; она, сидя на чемодане, скрестила ноги, что позволяло ему видеть приличную часть ляжек.
Зазвонил телефон. Мара слезла с чемодана и поползла по кровати к трубке. Чу Минь пребывал в ожидании.
— Алло? Ты спускаешься или как? — Было похоже на голос парня.
Несмотря на все усилия, Минь не слышал, что он говорил.
— Да. Закончу укладывать вещи и иду.
Она повесила трубку.
— Кто это был?
— Девушка. Просит одолжить ей пару шмоток.
Она обвела рукой совершенно разгромленную комнату.
— Пожалуйста, отправь эти пакеты на Капри от имени знаменитого плейбоя Гельмута Ринальди?
Она взяла чемоданы и направилась к двери.
— Куда ты собралась, Мара?
— Отнесу багаж вниз и скоро вернусь.
Минь ошеломленно смотрел на неё. Он не понимал, почему цинизм Мары парализовал его. В такие моменты у него возникали очень неприятные мысли о ней, но он не мог их выразить. Он высунулся из окна и увидел, как она приближается к какому-то солидному мужчине, который ждал ее в открытой машине. Они загрузили чемоданы, откатили тележку и исчезли.
Дождь, казалось, нисколько их не беспокоил.
===Приключения в лифте===
Раймунде наконец удалось заставить двоюродную бабушку замолчать и заговорить самой.
— Он работает в Высшем Химическом Совете, но в глубине души он великий поэт. Он уволится, мы поселимся в маленькой деревушке в Гвадалахаре. Он будет писать стихи и посвятит себя дистилляции натуральных ароматов. Мы оба любим тишину. Я плаву по течению с тех пор, как покинула школу, и я устала. В тридцать пять мне нужен дом: разводить собак, кошек, ходить по магазинам... И я хочу стать художницей. Пока он будет заниматься поэзией, я буду рисовать. Ты придешь на свадьбу? Ты — единственная семья, которая у меня осталась.
— Ты сказал ему, что я твоя двоюродная бабушка?
— Конечно.
— Тогда на меня не рассчитывай.
Раймунда смотрела на это лицо, на эти губы, от которых начинались глубокие морщины, которые тянулись аж до пучка на голове. Она посчитала Исидру ведьмой, как никогда, и с радостью влепила бы ей две пощечины.
— Как хочешь! Я могу представить тебя как свою родную дочь, если ты предпочитаешь, — проворчала Раймунда.
Исидра догадалась, что внучатая племянница издевается.
— Мне лучше его не знать. Иначе я могу увести его у тебя.
— Я ухожу. Не хочу, чтобы ты морщилась. Пока, бабушка!
Раймунда ушла.
После того, как ему отказали во второй раз, Рок тоже был не в духе. Скрип двери навел его на мысль выйти. Евлалия даже не оторвалась от чтения. Она предпочла бы, чтобы он ушел, но старалась не говорить ему об этом.
Раймунда ждала на площадке лифта, когда он вышел. Рок улыбнулся ей и стал рядом. Они оба молчали, пока он не решил сломать лед:
— Сегодня жарко, правда?
— Да. — Раймунда помедлила с ответом.
Он выглядел симпатичным, но ей нечего было ему сказать. Подъехал лифт. Они вошли. Рок предпринял устную атаку
Засада Карен 
webmaster@3iks.ru