лишить их мущинского достоинства. Пали на колени они, ползают, лобзают Илье ноги грязные, отродясь немытые. Пожалел их Илья, ибо добёр был, а они и говорят:
— За доброту твою, Илья, сделаем тебя ёбарем великим!
Тот калика, что ходил маменьке в зад, сделал Илье самый большой уд на Руси. Другой, тот, что в рот, дал Илье самые большие яйки на земле Русской, а третий, который ходил мамане в детское место, дал ему силу великую изливать из себя реки и озера целые. По желанию, конечно. Тут пропали сии калики, и более никто о них не слышал.
Вернулся Илья в избу, нож булатный за опояской, видит, сидит маманя за столом скобленым, голая да неодетая, и ест из котлов – то щи хлебает, то кашу черпает, то взвар пьет. И на глазах молодеет! Наливаются груди, как луны полные, зад стал как каравай пшеничный разрезанный, а волосы из седых да редких сделались пышные да темные, как в девичестве. А пища в тех котлах все не кончается! Сел Илья рядом с девой распрекрасной, не столько ест, сколько на нее смотрит. И возжелал ее Илья ее и возлег с ней прямо на лавке и смыл с нее позор каликинский из всех трех мест. И стал с тех пор Илья Муромец зваться Мудомцем, поскольку обрел силу, которая, и правда, была велика!
Только ты 
webmaster@3iks.ru