в своем лучшем виде. Сегодня она беспощадно пытала меня, никогда не удаляясь от моего стола и губ, всегда находясь рядом с моим ухом, шепча так тихо, что я почти чувствовал ее губы на мочке своего уха.
Она знала это, я чертовски уверен, что она точно знала, что делает.
В баре мы пили напитки, отмечая бесконечные тосты за наш общий успех.
Мы с Элеонорой отдеились от группы на балконе, наслаждаясь сумерками.
Разговор стал более интимным, и она положила руку мне на плечо, когда снова заговорщически зашептала мне на ухо. Ее дыхание было таким горячим и влажным, что медленно превращало мой член в камень.
Весь день было то же самое; мой член неловко заполнял мои боксеры.
Когда я встал, чтобы пойти в бар, Элеонора хихикнула:
— Джонатан, ты выглядишь так неловко, встань прямо.
Я улыбнулся и попытался осторожно переместить свое хозяйство, но она смогла заметить.
— О, я вижу, — хихикнула она, — у тебя тяжелая проблема.
Когда я сел с напитками, Элеонора присела рядом, обняв меня своей рукой.
— Джонатан, эта я причина твоей маленькой проблемы?
Я улыбнулся:
— А как ты думаешь, Элеонора?
Она хихикнула:
— Ну, Джонатан, я очень польщена, я не думала, что ты найдешь такую старую боевую лошадь как я, привлекательной.
— О, Боже мой, не будь чертовски нелепой, Элеонора, ты знаешь, насколько ты сексуален. Ты должна знать, как ты на меня подействовал. Боже, я весь день хожу с трудом.
Она продолжала тихо хихикать в моем ухе.
— Джонатан, могу я называть тебя Джон? Я не знаю, что на меня нашло, Джон. Я весь день в огне. У меня не должно быть этих мыслей, но я не могу их остановить.
Именно тогда нас прервали другие члены команды, выйдя насладиться городскими огнями.
Позже, намного позже, когда мы уходили, Элеонора схватила меня за руку:
— Иди со мной, Джон.
Мы поплелись рука об руку по узкой мощеной булыжником аллее. Элеонора прислонилась ко мне, ее голова покоилась на моем плече. Я обнял ее, держа близко к себе, пока мы шли.
Она повернулась, чтобы что-то сказать, но когда она повернула голову, я наклонился и поцеловал ее. О боже, это ощущение, как будто электрический удар молнии пронесся сквозь мое тело. Ее губы были такими полными и влажными, и поцелуй был вкуса сладкого вина, которое она пила.
Я притянул ее ближе, и ее руки обвились вокруг моих плеч и крепко обняли меня. Поцелуй был настолько глубоким, что было больно, когда мои пальцы пытались свернуться в моих туфлях. Мой член набух и высоко торчал; она терлась об него своим животиком, приводя меня в еще большее бешенство.
Элеонора отстранилась:
— Пожалуйста, Джон, мы должны остановиться, я замужем, пожалуйста, Джон.
Когда я обнимал ее, понимая, что мы делаем, мне в голову пришла Эйприл. Она была бы растеряна и зла, если бы узнала.
Мы молча шли, мое желание вернулось с удвоенной силой, когда мы миновали небольшую автобусную остановку, и я втянул ее в поцелуй, прислонившись к стене.
Элеонора прислонилась ко мне, и поцелуй был жарким, ее губы страстно прижались к моим, ее язык боролся и танцевал с моим. Ее соски прижимались и терлись о мою грудь.
— О, Боже, Джон, что мы делаем?! Пожалуйста, остановись!
Я яростно втянул ее в еще один поцелуй, чтобы заткнуть. Пока мы целовались, ее руки крепко держали меня в своих объятиях, а я медленно опускал свои вниз, пока не обхватил эти красивые сексуальные маленькие груди. Мой большой палец описывал круги вокруг ее сосков, и я дразнил и теребил, щипал и крутил их, в то время как я массировал и ласкал ее груди.
Плата 
webmaster@3iks.ru