в виноградину — сосок и ощущаю, как хуй снова набирает обороты. Покусываю, целую, сосу, сжимаю, оттягиваю... Ольга довольно стонет, видно, что нравится, когда играют с ее грудью. Рукой нащупываю ее влагалище и ввожу в него большой палец, продолжая ласкать соски. Вожу пальцем по передней стенке вагины и ощущаю, как она судорожно сжимается. Спустя каких-то пару минут Олька кончает прямо мне в руку. Подношу мокрые пальцы к ее рту — пусть знает, какой у нее вкус. Не артачится и с удовольствием обсасывает. Наверняка, благодарит за оргазм.
Раз пошло такое дело — меняю пальцы на хуй. Нависаю над лицом и слышу:
— Какой же он у тебя большой!
Обожаю хвалебные оды моему хую. Ну же, поработай, детка, язычком. Немного колеблется, то ли просто рассматривает мое достоинство, и спустя некоторе время раскрывает рот. И тут же цепляет зубами! Млять! На миг забываюсь, что со мной не моя Нижняя, а обычная девушка Оля и отвешиваю ей смачного леща. Она вскрикивает от неожиданности и что-то лепечет. Я слишком возбужден, чтобы напрягать слух и требую:
— Рот открой пошире.
Испуганная Ольга подчиняется и я тут же вонзаю свой член в ее глотку. Поперхнулась, закашлялась. Я выжидаю, когда она сможет нормально отсосать. Подруга берет себя в руки и ласкает головку, стараясь изо всех сил угодить мне. Зубки на сей раз держит подальше от моей нежной плоти. Пощечина возбудила меня, тоскующего по грубости — еще немного и солью в маленький ротик порцию теплой спермы.
— ДА-Да! Глубже, детка, вращай ртом, вот так...
У нее выпученные глаза, как у карпа, с трудом дышит, по подбородку текут слюни, но не останавливается, хочет довести дело до конца. Подозреваю, что просто меня боится. И правильно делает. Пытается помогать себе руками, но я пресекаю халтуру, задрав обе ее руки над растрепанной головой. Она помогает себе язычком и я кончаю, заливаю в горло струю спермы. Отпускаю ее. Ольга вся красная, поднимает голову и демонстративно сглатывает угощение. Глаза сияют.
— Это было феерично, — заявляю я, удивленный тем, что ей понравилось мое обращение с ней, как с путаной.
Моя Каланча начинает стесняться и украдкой подтирает рот. Наверное, еще никто и никогда так злостно не пользовался им. Мысль мне нравится и я с трудом сдерживаюсь, чтобы поцеловать ее. К херам нежности! Она же только что сосала хуй. Брезгую, кончи ведь залил по самое не могу.
Осталось еще одно местечко, где я не побывал у нее — это анал. Как бы раскрутить?
— Оль, а ты в попку пробовала? — спрашиваю прямо.
— Что за вопросы, Максим? — вспыхивает и отворачивается.
— Нормальный вопрос, хочу тебя туда.
— Может, спать уже ляжем, чую я не доживу до утра, затрахаешь до смерти.
О как! Шутить изволит. И она заснула! Реально уснула. Я смотрел на полуулыбку на лице Ольги и слушал ее размеренное дыхание, охуевая: «Не, ну как так можно? Оставлять парня с неосуществимыми желаниями? Вот, сучка!» Трахать полутруп мне бы и в голову не пришло, поэтому тупо уснул, отодвинувшись от динамщицы подальше.
Утром ее как будто и не было. А Не приснилось ли мне случайно, что Чучело ночевало у меня? Я быстро открыл папку с фото на телефоне и убедился, что компромат на месте. Быстро переслал фотки через мессенджер Алексу и завалился досыпать, испытывая гадкое чувство предательства... Никогда в жизни еще Ольге Скворцовой не было так больно и обидно, как тем ужасным вечером. Она смотрела на эти отвратительные фотографии, сделанные Максимом и кусала губу, стараясь не расплакаться. Девушка вернулась домой от подруги, где провела целый
Любовник мамы 
webmaster@3iks.ru