Иван Егорович Плохов, пенсионер, любил вечерком попить чайку, посмотреть телевизор, обсудить последние новости. Телевизор Ивана Егоровича приказал долго жить, а Вера Кузьминична Строгова купила совсем недавно в райцентре маленький телевизор с видеомагнитофоном. Ох, немалых денег стоил аппарат, но, как говорится, два в одном флаконе. То есть, хочешь, смотри передачи, а хочешь – кассеты, которых было много, целая коробка. Правда, иногда за окном происходили события, намного интереснее, чем иностранные фильмы. Только вот по весне, пока перекапывали огород и сажали разные овощи, было не до кино. Раньше при колхозе для огорода давали лошадь с плугом, а теперь колхоз стал «ОАО Росинка», и крепкие молодые люди в штанах «Адидас» вместо колхозников, и матюки вместо лошади. И пришлось Ивану Егоровичу снова брать в руки лопату.

В сорок пятом он до фронта так и не доехал. Их последний вагон в Польше отцепился и покатил обратно на родину. Иван Егорович побежал на тормозную площадку, а тут на повороте вагон взял и опрокинулся. Крепко приложился головой рядовой Плохов, аж месяц пролежал в госпитале, а в выписке из медицинской карты так и написали: «Контузия». С тем боец Плохов и вернулся на родную землю. И все бы ничего, но дома обнаружилось, что не стоИт у солдата от контузии. Ни на жену, ни вообще. Жена собрала в узел вещи и ушла к родне, а Плохов стал жить в своем домишке под соломой и работать в колхозе по мере сил и возможностей. А что, с виду вроде целый, все на месте, вон Гитлеру в Первую мировую одно яйцо отстрелили, а он как накуролесил. Правда, иногда, примерно раз в месяц накатывала на него неизъяснимая сладость, и пачкал Плохов, как в юности, свои кальсоны самым позорным образом. Вот так, значит, был еще порох в пороховнице?

У Веры Кузьминичны была своя история. Поженились они в Матвеюшкой аккурат перед самой войной, даже детишков еще не успели наплодить, да только грянула проклятая война, и ушел Матвей защищать Советскую Родину. И с тех пор ни весточки, ни письмеца, ни похоронки. Сказали, пропал без вести. А как замирился Горбачев с Рейганом, приехал ее Матвей. Весь из себя, в голубых штанах, в пестрой рубахе и со шнурком на воротнике, сквозь бляху пропущенным. Старый, толстый, наглый. Фермер, значит. На ее крики прибежал сосед Иван Егорович с топором и прогнал Матвея обратно в его американскую Айову. Ночь проплакала Вера Кузьминична, а утром сожгла в печке все, что от Матвея у нее было, и пошла на ферму «коровам хвосты крутить».

Стали они вечерами сходиться у плетня и разговоры разговаривать: Про перестройку, про то, как ее расширить и углубить. А после того, как от страны осталась только РСФСР, сильно загрустил Иван Егорович. Заметив такое дело (не запил бы сосед), разметала плетень Вера Кузьминична и объединила дворы единым волевым усилием. Предупредил тогда соседку Плохов, глядя в землю, что не может соответствовать мужескому статусу, на что Вера Кузьминична ответствовала: «Да уж у меня ТАМ все заросло». На том и порешили. На следующий день переехал Плохов к Строговой, и они порешили, что спать Иван Егорович будет на топчане, а она – на печке. А с виду все чинно, благородно. Даже расписались в сельсовете, как положено. А потом ни колхоза, ни сельсовета, одни бандиты. Да и те, поняв, что с тощих суглинков и малосильных стариков много не возьмешь, куда-то пропали...

Пытался несколько раз забраться на жену Егорович и все сделать, как положено, но потерпел полное фиаско и конфузию. Правда, Вера Кузьмична

Эротические и порно рассказы на 3iks

Прочтений: 12878
Последнее: Сегодня в 04:37

Это моя мечта 1

День рождения

Секс с коллегой или как я стал послушным