твой комбайн может пройти по полю. Выручай. Платим на 50% больше чем договаривались!
В разговор вмешалась Настя:
— Пап! Действительно наш комбайн пройдёт!? И не застрянет?
— Если честно, то не уверен. Надо убедиться. Хотя финны гарантировали подобную ситуацию.
— Мужики! Вы все деловые люди. И знаете, чем грозит потеря урожая. Я предлагаю попробовать на самом ближнем поле. Чьё поле ближе всех?
— Моё, — отозвался бородатый, похожий на Будулая мужичок.
— В таком случае мы едем к вам. Но! Возле поля пока не закончится жатва (если всё получится) должен дежурить гусеничный трактор. Вы и только вы, должны организовать работу по вывозу зерна с поля так, чтобы не было ни минуты простоя. Кроме того рекомендую кроме дежурного гусеничного трактора, один-два трактора, которые будут помогать двигаться по полю груженым машинам, — затараторила Настя.
— Васильич! Ну, у тебя и дочка! Мои бабы нифига не смыслят в этом. Предложение действительно дельное!
— Есть еще одно предложение. Тот, у кого будем молотить, выделяет кого то из своих, чтобы в обед у нас дома накормили скот и подоили корову, чтобы можно было не останавливать комбайн.
Мужики согласно загалдели:
— Конечно.
— О чём речь? Сделаем.
— Хотя есть проблема. Ваш волкодав никого из чужих во двор не пустит.
— Насчёт собаки не переживайте. Когда буду выходить из дома, я его в вольер закрою. Если его лай не помешает, то договорились, — успокоила Настя. Я уже не совсем понимал, кто всем руководит. Я или дочка. Но возражать не стал. Её предложения были неожиданные, необычные и в то же время практичные.
— Вадим! Организовывай своих. А мы едем на твоё поле со стороны посадки.
— Ну спасибо Васильич! Спасаешь, — бородатый начал звонить по мобиле и давать указания.
— Вадим! Вот тебе рация. Держи её постоянно включенной. Это наша с тобой связь.
— Нахуя мне совковская связь? Васильич, мобила зачем? Отстаёшь от жизни!
— А если я остановлюсь в овраге? Мне, что бежать на горку и кричать в мобилу: где же ебаная связь? Ты же знаешь, как «надежно» на полях работает мобильная связь. Держи рацию при себе и не выключай! Всё! Вопрос закрыт, — я со злостью вложил в руки арендатору небольшую рацию и пошел к комбайну. Настя завела кировца и поджидала меня, так как не знала, куда надо ехать.
Двадцать км в час для комбайна конечно приличная скорость, но для остальной техники — это черепаший ход. А учитывая, что ехать было довольно далеко, то по прибытию на место увидели возле поля машины и трактора хозяина этого поля. Подъехав к полю, перевел комбайн из транспортного положения в «боевое» (рабочее) и, опустив пониже жатку, пошел на первый круг. Метров через 100 остановился, и достал из бункера обмолоченное зерно. Вадим уже бежал к комбайну. Я ему показал сырое зерно.
— Васильич! Влажность — хуйня! Высушим! Ты это посмотри, — он мне показал жмут соломы, — обмолот сто процентов. Ни капли потерь! И на след от комбайна глянь!
Я с опаской повернул голову, ожидая увидеть глубокие и широкие колеи развороченной колёсами земли. Но увидел лишь примятую стерню. Метровой ширины колёса комбайна наверно и по болоту могли пройти не вгрузая. Работа закипела. Гусеничные трактора буксировали к асфальту перегруженные машины, которые не могли самостоятельно двигаться по раскисшей земле. Настя отцепила прицеп с кировца. Один из гусеничных тракторов загрузился в него под комбайном и подтащил прицеп до дороги. Настя повезла зерно на ток.
— Настюха! Ты где?, — закричал я в рацию.
— Только что выгрузилась на току. Сейчас заеду домой, возьму что то пожрать.
—
"Девочка-целочка" 