Можешь в кусты сходить, трусы выжать. — посоветовала она.
Я с радостью воспользовался предложением, но совсем по другой причине. Забравшись туда, где мама меня разглядеть не могла, а я ее видел, я скинул мокрые трусы и с наслаждением провел рукой по напряженному стволу. Мама, поглядев в мою сторону и решив что я убрался достаточно далеко, повернулась ко мне спиной, стянула бретельки сарафана с плеч, завела руки за спину и расстегнула лифчик. Сняв от него, вернула сарафан на место. Я задергал себя еще энергичнее. Она же, избавившись от одной мокрой тряпки, так же поступила и с другой. Как только она сунула руки под подол я почувствовал что кончаю, но сдержался, дождавшись пока увижу как из-под сарафана показались ее трусики. С таким наслаждением я не кончал, наверное, никогда. Отдышавшись, я выжал свои трусы, натянул их и вернулся к маме. Она давно спрятала свое белье, но мне достаточно было просто знать, что под сарафаном на ней ничего нет чтобы снова почувствовать возбуждение.
На обратном пути я слегка отстал, шагая сзади и оценивая достоинства маминой фигуры. Надо отметить, что при ходьбе по пересеченной местности легкий сарафан, да одетый на влажное тело — это очень возбуждающе. Пользуясь тем, что мама меня не видит, я, сунув руку в карман, мял член, подумывая наплевать на чистоту белья и позволить себе прямо на ходу сдрочнуть в трусы. Если бы наш путь оказался чуть длиннее так бы оно и вышло, но вместо этого пришлось сразу от калитки под ерундовым предлогом шмыгнуть в сарай и уже там освободится от рвущегося на свободу семени.
За обедом мы обсудили дальнейшие наши действия касательно уборки, и после вновь принялись за это пыльное дело. В сенях на потолке я обнаружил лаз на чердак и немедленно возжелал туда забраться. Ну в самом деле, должна ж у меня быть своя личная территория? Мама не возражала.
— Только там убираться будешь сам! — предупредила она.
Много времени ушло на поиски лестницы. Она обнаружилась в сарае, покачивалась, поскрипывала и вообще не внушала особого доверия, но за неимением лучшего я решил рискнуть.
Помещение встретило меня духотой и пылью на всем. Первым делом я кинулся к окошкам на обоих фронтонах, но оказалось что они не открываются. Зато можно вытащить раму вместе со стеклами, что я немедленно и сделал. Сразу посветлело и посвежело. Выяснилось, что одно окно выходит в сторону реки, а другое на соседние дома. Затем пришел черед мусора, которого оказалось едва ли не больше чем во всем остальном доме. Короче, к вечеру я снова был как свинья, однако предложить маме сходить на речку опасался. Тем больше было мое удивление когда она предложила это сама:
— Пошли, Вов, окунемся перед отъездом.
Я согласился, хоть и не понимал как она собирается избежать той щекотливой ситуации.
Все оказалось очень просто — во-первых, наступили сумерки, а во-вторых, мама, выходя из воды, просто велела мне отвернуться. Когда я получил разрешение взглянуть на нее мама была уже одета. Даже карманы сарафана слегка топырились от лежащих в них трусиков и лифчика. Хоть я и ожидал чего-то подобного, но все равно было обидно. Я даже трусы выжимать не пошел в кусты, а сделал это прямо на берегу, просто повернувшись к маме задом.
Только приехав домой я понял насколько устал за этот день. Едва переступив порог я завалился спать, промычав что-то невнятное на мамин вопрос про ужин.
Следующий день я посвятил сборам. Мама предупредила, что ближе к выходным мы переселимся в наше «загородное поместье» надолго. В смысле на несколько
Сучка на двоих... 
webmaster@3iks.ru