окрашены черным — тушь, подводка, тени, все на месте. Губки окрашены в ярко-алый оттенок, намертво притягивая к себе мой взгляд. Брови же девочка чуть-чуть оттенила карандашом, превратив и так миленький разлет в две четкие полоски, отчего мой взгляд поневоле цеплялся за ее зеленоватые глазки.
Впрочем, было еще кое-что. Девица весьма мило смущалась. Явно не знала, что сказать, чувствовала себя как на иголках — ладони места себе не находили, теребя ремешок сумочки или браслетик на запястье.
А потому я, не решаясь отдавать ей инициативу, закидала ее вопросами и за какие-то десять минут выяснила об Ане больше, чем та, наверное, рассказывала своему мальчику за полтора часа.
Ей недавно исполнилось восемнадцать. Девчонка училась на теперь уже втором курсе экономического факультета в университете, расположенном на другой стороне дороги — проще говоря, почти что по соседству. Родители, когда выбирали новую квартиру, специально въехали в большую высотку, чтобы дочке было удобнее ходить в универ.
Помимо этого я так же выяснила, как зовут домашнего кота Ани и прочую подобную дребедень, так и не сказав о себе ни слова. Аня не задавала вопросов, хотя я специально давала ей небольшие паузы, но ее милое смущение до сих пор было при ней.
И я пошла в атаку, начав задавать гораздо более неприличные вопросы, попутно забирая в сторону от дороги, уходя в глубину жилого района, подальше от людей.
Анна, хоть поначалу и смущалась, все же начала оттаивать. И через пару минут уже тараторила как ни в чем ни бывало.
Девственности девушка лишилась меньше года назад — в октябре. С парнем, с которым до сих пор вместе училась. Впрочем, с наступлением нового года отношения мало-помалу разладились и к марту Анна ушла в свободное плаванье. Нового мальчика встретила совсем недавно — чуть больше месяца назад, незадолго до начала экзаменационной лихорадки.
И с тех пор на половую жизнь Аня не жаловалась. Парень (толи Витя, толи Вася, толи вообще Артем, я, если честно, пропустила мимо ушей) чем-то вскружил ей голову. И на порыве эмоций девчонка пустилась во все тяжкие.
Сперва — научилась делать минет. Или, по крайней мере, перестала испытывать к этому отвращение. Потом — позволила парню сделать несколько фоток в обнаженном виде. Попробовала анальный секс, но дальше пробы дело не пошло — Анютка, по моему мнению, явно еще не втянулась (либо, что более вероятно, парень оказался полным идиотом и попытался взять новую твердыню наскоком).
Ну а примерно неделю назад умудрилась отсосать своему парню, пока он был за рулем своей легковушки, выезжая куда-то за город. Хотя, как призналась Аня, у нее до сих пор мурашки бегут по коже от одной мысли о том, сколько народа ее видело за этим занятием. Я быстро прикинула в уме — получается, эта малышка сосала где-то полчаса. Неплохо! Я бы не отказалась оказаться на ее месте!
Впрочем, двумя парнями дело не ограничивалось. В школе девчонка с девятого класса «шалила» с подружками, забавляясь сколько душе угодно. Как выразилась Анна, лесбиянство было намного проще скрывать от предков. Да и не так страшно, как с парнем — угрозы для девственности не было.
В общем, девочка явно не была профессионалкой, но эта смесь из романтики, наивности, интереса и легкой озабоченности меня жутко привлекала. Аня была милой в полном смысле этого слова — и внешностью, и на словах, и на деле. Эдакая папина дочка, потихоньку развлекающаяся втайне от предков.
И, когда девочка закончила с рассказом о своей интимной жизни, она наконец-то набралась смелости, чтобы начать задавать мне вопросы.
— А ты... давно... ну, голышом гуляешь? — несколько запнувшись и
Реальная история нашей жизни. Часть II 