с новой силой снова погрузился в нее по самую рукоять. Ее сладкие ножны крепко сжимали мой пульсирующий стержень, обильно смачивая его соками при каждом ударе. Все ее протесты растворились в стонах и вздохах удовольствия, когда я начал ритмично накачивать ее, чтобы откупорить свой собственный поток жемчужного нектара и излиться в ее резервуар. Я погружался все глубже и глубже, пока наши холмики не выравнивались, волосы не спутывались и наши животы на начинали тереться друг о друга. Ее сладчайший проход, в котором двигался мой вал, оказался настолько узким, что достаточно было три или четыре удара, чтобы довести меня до точки взрыва. Я чувствовал, как набухает мой разрывающийся член, когда он наполняется приливом моей закипающей спермы. И одновременно с этим Луиза испустила теплую жидкость, которая изверглась из ее почти что заполненной щелки и смешалась с кровью ее сломанного девичества, сочась по ее молочным бедрам. Я ворвался в нее, извергаясь, пока я не остался полностью растраченным и безжизненным.
Когда я лежал ниц на Луизе, с каким-то томным удовлетворением размышляя о том, что это первая девица, которой я когда-либо имел удовольствие наслаждаться, дерзкая Адель сочла это отличной возможностью выяснить, верны ли ее подозрения относительно моего пола. Соответственно, она начала самым неприличным образом тянуть меня за зад и очень скоро утвердилась, что мои шары, во всяком случае, были настоящими.
— Я и не сомневаюсь — сказала она, обращаясь к Эмили, — что его член столь же настоящий, о чем мы узнаем, когда этот молодой джентльмен снизойдет и вытащит свой меч из ножен. И правда, Эмили, я думаю, мы должны снять его с этой измученной девушки, ради нее и ради нас. А если кто-нибудь войдет? На самом деле я удивлена, что сестра Агнес так давно здесь не была. Обычно ей удается вторгаться к тебе, когда происходит какая-либо возня или веселье, и либо сообщает нам о неправильном поведении, либо бросает нас в холод своим ханжеским языком и манерами.
— Ну, — ответила Эмили, — я не только ожидаю ее, но и надеюсь, что она скоро придет, но еще не совсем все готово к этому. Так что я совершенно согласна с тобой в том, что нам лучше поставить наших участников в более приличное положение, привести их платья и прическу в порядок и дать им немного освежиться. Осмелюсь сказать, джентльмен нуждается в этом так же, как и леди.
— Помилуй, мадемуазель Эмили, когда и как ты узнала пол этого красивого молодого человека? — спросила Адель. — Открылось ли тебе это во сне? Эротический сон? Или он сам открыл тебе этот факт в моменты бодрствования, когда вы были в юбках и с открытыми ногами? Я, конечно, не знаю, где, возможно, в коридоре, или в уборной, или в твоей собственной спальне? О, вот теперь ты покраснела. Смею заявить, что полагаю, будто ты позабыла, как это делала.
Эмили ответила, смеясь:
— Неважно, дерзкая девчонка, как и где я приобрела свои знания. Но, пожалуйста, когда появится Агнес, следуйте моим указаниям и поддержите то, что что мы с так называемая мадемуазель Д"Эрмонвиль будем предлагать, говорить или делать по отношению к ней. А теперь давайте дадим этим попользованным горлицам по бокалу вина.
Пока они разговаривали, им удалось привести наши платья в относительный порядок. Едва мы закончили восстанавливать свои силы, как вошла сестра Агнес, и была принята девушками вежливо и ласково, если не сказать с любовью.
Меня должным образом официально представили, как мадемуазель Д"Эрмонвиль, и она тут же сказала:
Марина которая сделал из девственника, мужика! 