а не твои дела. Можно и нужно думать о том, что ты могла сделать лучше, как сделать лучше, как не допустить, чтобы твои тайны узнали. Если их узнают, то найдутся гады, которые будут использовать это к своей выгоде, или без выгоды, а просто потому что идиоты и злобные подонки. Это вообще крайняя степень уродства, ударить более слабого без выгоды для себя.
— Лика, я касаюсь ее руки, это наше первое прикосновение, она дергается и еще сильнее сжимает край своего платья, просто подумай, обвожу рукой вокруг себя. Здесь никого нет, сам я никогда и никому не расскажу даже о том, что встречался с тобой, просто расслабься, ты прекрасна, ты чертовски привлекательно выглядишь, давай продолжим. Там что-то мелькнуло, но я ничего не успел увидеть, улыбаюсь и глажу ее руку.
И снова пополз наверх край платья. Она не смотрит на меня, вместе уставились на ее ножки. Как я заметил, когда женщины показывают свое запретное для широких масс, то смотрят либо в глаза мужчине, либо куда-то в сторону или на себя. Когда на себя, то у меня даже теории нет, зачем они так делают, что час назад в туалете не насмотрелась на свои прелести? Чем больше живу, тем меньше надежда постичь женскую логику.
Классный у нее персик, даже не персик, а кокосовый орех. Видели, такие со складочкой и порытые плотным слоем коротких коричневых волос? Смотрим, молчим, она поднимает голову, уставились друг другу в глаза. Мелькает ее язычок, облизывает верхнюю губу. Держу лицо, нельзя позволить намека на улыбку, подумает, что смеюсь над ней.
— Что, так и будешь сидеть, иди ко мне, голос хриплый, у меня аж мурашки по спине. Откидывается на спину, платье задрано до пояса, ножки раскинуты и раздвинуты, просто мечта любого задрота.
Присаживаюсь на корточки рядом с лавочкой. Целую лицо и закрытые глаза. Легко-легко, еле касаясь губами.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Ты знаешь.
— Скажи, сама скажи, учись управлять для своего удовольствия.
— Поцелуй меня там, последние слова еле слышны, скорее угадываю, чем слышу. Однако у девушки фантазии, где она их нахваталась?
Наклоняюсь и начинаю вылизывать, как мама кошка своего котенка лижет. Эти волосики вот на эту сторону, эти на другую, а теперь по щелочке, она так прикольно раскрывается. А вот и клитор выглянул, любопытный ты наш, и тебя, легонько и нежно, кончиком языка.
Течет из Лики смазка, смешивается с моей слюной, хлюпает под моим язычком. Осторожно, указательным пальцем лезу к ней в попу. Она что-то протестующе мычит, приподнимается, подмахивает и насаживается на палец еще сильнее. Чувствую, он прошел за сфинктер, он реально в ее заднице, по взрослому.
Приподнимаюсь и веду языком по животу, обвожу вокруг пупка и забираюсь внутрь. Маленький, аккуратный женский пупочек, а я внутри щекочу языком.
— А –аа! Ты что делаешь? Ее ножки поднимаются к груди и она начинает голосить тихонько и непрерывно.
А-а-а! Тело время от времени вздрагивает, голова мотается из стороны в сторону. Я навис над ней на руках, скамейка узкая, неудобно удерживаться, но терплю.
— Я хочу тебя. .. сделай. .. в меня. .. иди ко мне.
Дядя Витя 
webmaster@3iks.ru