вновь пошла на подачу.
«Что значит, не могу?! Миллс, ты должна!» – крутилось в белокурой голове одна и та же фраза.
– Гордон! – повернулась она к мужчине, – ей нужен технический перерыв, срочно. Я буду под трибунами, – кинула Эмма, когда Миллс отдала очередной гейм и переходила на другую сторону поля. Эмма поймала на себе опустошенный карий взгляд, и с серьезным даже с нотками злости лицом, показательно отправилась под трибуну.
Гордон, послушавшись Эмму, сразу же взял перерыв. Он показал Миллс, куда ей нужно пройти.
Реджина бросив ракетку на скамейку пошла под трибуны, куда ей и сказал Джеф.
– Эмма, – Реджина зашла в помещение, где к ней спиной стояла Эмма. Она была очень напряжена, это было видно по ее спине и мышцам.
Услышав, что Реджина пришла Эмма не спешила поворачиваться. Она знала, что у них всего 5 минут, а иначе последуют штрафные очки в пользу Петренко. Но Эмма не торопилась.
– Эм, – еще раз позвала девушку Миллс.
Свон сильнее сжала ладони в кулаки и, чуть отдышавшись, все же повернулась к Миллс. Она была на взводе еще с пресс-конференции, но увидев, как Миллс в прямом смысле отдает матч без боя – это совершенно взорвало оставшееся терпение блондинки.
– Миллс, что ты там устроила? – развернулась к ней Эмма, – что значит «прости, я не могу»? Стой, даже не думай оправдываться, – остановила Миллс рукой Эмма, которая уже хотела, что-то ответить, – ты – Реджина Миллс? Ты та самая, которая в начале чемпионата грозилась всех порвать? Ты, которая говорила, что соперницы ничто? – на всех этих вопросах Эмма держала себя в руках и показывала свой гнев только грубым тоном.
– Ты та, которая поклялась, что выиграет этот чемпионат и уйдет? Или твое слово ничего не стоит? Ты поклялась ему, ты поклялась Дэниэлу, – Эмма знала, что это рискованный шаг напоминать Миллс о нем, но и также единственный верный и который может помочь, как думала в тот момент блондинка, – так иди и сдержи свою клятву! Не ради себя и своей славы, Миллс, а ради него и его памяти!
– Эм, я не хочу… – тихо сказала Миллс, – я не хочу жить прошлым. Я любила Дэниэла, но сейчас как бы, не звучало это, я хочу его забыть. С ним связано много счастливых моментов, и я их буду помнить всегда. Но больше я не хочу вспоминать ту боль, которую мне причинила его гибель. Сейчас у меня есть ты и больше мне ничего не нужно. Ты выиграешь чемпионат, а я просто буду счастлива рядом с тобой, – Реджина подошла вплотную к блондинке.
– Миллс, если ты хочешь быть со мной счастлива, то ты сейчас выбросишь эти бредовые мысли из своей темной головушки, – Эмма дотронулась до волос брюнетки ладонью и провела по ним, останавливая руку на щеке девушки, – и пойдешь и сделаешь это. Ри, если ты не хочешь выиграть ради клятвы Дэниэлу, то я требую, чтобы ты поклялась мне! Ри, клянись, что сделаешь все возможное, чтобы выиграть сегодня, завтра и во всех последующих матчах. Поклянись, что я увижу тебя с кубком в руках и твою счастливую улыбку на верхней ступеньке пьедестала! – говорила искренне Эмма
Трах тебедох (сказал старик Хатабыч) 