вы обе снимаетесь с чемпионата?
– Нет.
– Тогда зачем вы обе здесь?
Реджина взяла за руку Эмму, которая спокойно сидела на кресле, – ну что, обратной дороги нет. Кто скажет, ты или я? – улыбаясь, спросила брюнетка.
Эмма улыбнулась Реджине и, прикоснувшись губами к ее тыльной стороне ладони, встала с места. Обошла стол, за которым они сидели, и встала прямо напротив пытливых глаз, облокотившись на стол. Да так, что оказалась в том же месте, где и секунду назад сидела, только с обратной стороны и со скрещенными на груди руками.
– Господа, а теперь предыстория от меня, если вы не против, – со спокойствием министров говорила Свон и увидев, что в зале снова началась возня, никто так просто не хотел сидеть и слушать байки, Эмма бросила косой взгляд на Портер. Та парой слов дала понять, чтобы журналисты по-утихомирили свое любопытство и продолжили внимательно слушать.
– Так вот, вы все прекрасно знаете с чего началась наша с мисс Миллс вражда и во что она здесь на чемпионате вылилась. Я хочу открыть вам все те мысли, которые посещали меня в те моменты, – Свон говорила от души, но ни на секунду не дала даже намека на нервозность, она была холодна и неприступна снаружи и шквал эмоций царил у нее внутри.
– Мисс Свон, а нельзя бы уже ближе к делу, а то вы такими темпами и на игры опоздаете, кстати, устроили уже совместную тренировку? – снова поторопил кто-то из зала.
Эмма улыбнулась на его реплику и, посмотрев в любимые карие глаза, продолжила свой монолог:
– Еще немного потерпите, господа. На чем я остановилась, – сделала вид, что задумалась Эмма, – ах да! На мыслях! Ну, так вот. Все те мысли, эмоции, чувства, которые во мне сидели только в начале наших взаимоотношений с мисс Миллс, ушли далеко в прошлое. Прошло каких-то несколько дней, если подумать с нашей совместной тренировки в школе мистера Граса, про которую вы все, разумеется, помните. По календарю прошло всего несколько дней, а у меня ощущение, что пролетела часть моей жизни. Причем так стремительно и безвозвратно. Вы, наверное, не понимаете, о чем я сейчас говорю, но знающие люди поймут это. Поймут как меня, так и чувства мисс Миллс, – снова косой взгляд на Реджину и очередная театральная пауза.
– За это стремительно уплывающее и дающее очень много пищи для размышлений время, я многое поняла и приняла, со многим согласилась, во многое поверила и многим благодарна. Да, именно благодарна. Благодарна, всем вам, уважаемые журналисты. Если бы не ваши горячие вопросы я бы, наверное, не осознала всю ту гамму чувств, которые во мне сидели и так профессионально не показывались не просто наружу, а и мне самой. Как впрочем, и мисс Миллс.
На этих словах Эмма отошла от стола, на котором практически сидела пятой точкой и, посмотрев на Реджину, протянула ей руку. Миллс вложила свою ладонь в ладонь Эммы и, обойдя Стоуна, присоединилась к Свон.
– А вот и тема, по который мы вас всех сюда пригласили, – держа крепче руку Реджины, Эмма начала говорить, также уверенно и непоколебимо, как и все сказанное до этого момента.
– Именно благодаря вам, мы осознали свои настоящие чувства друг к другу. Именно вы, во всех интервью и
В гостях у Ричарда Гронье 