испуганно замерла, боясь потерять равновесие… — Роб, Роб, ты что, перестань… — взвизгнула она, наконец опомнившись и шарахаясь в сторону. Песок под ногой вязко расплылся, Мариса неожиданно для себя хлебнула воды, перепугалась, в лицо плеснуло прозрачной водой, солнцем и снова водой, а потом ее подхватили и она, кашляя и задыхаясь, уцепилась за шею Роба.
— Испугалась, да? Прости, я был уверен, что поймал тебя за хвост… — Роб сидел рядом с ней на коленях на расстеленном одеяле и растирал ее плечи своим полотенцем. Или это было полотенце Алана? Какая разница… — Обещаю, что больше не буду тебя пугать, но и ты обещай не превращаться в русалку и околдовывать меня своими глазищами!
А потом он неожиданно обхватил ее лицо руками и поцеловал. С такой нежностью, что Марисе показалось — она плавится… Плавится, словно кусочек масла, лежащий на солнце… Его губы едва ощутимо, и в то же время словно обжигая касались щек, скул, переносицы, сомкнутых век, ласкали ее губы — словно пытались раскрыть лепестки тугого бутона. Неужели она сопротивляется? Нет, конечно нет, вот безропотная податливость ее губ, сладость ее языка, нетерпение ее сердца, желание ее души…
— Ты правда фея… — Роб оторвался от нее, перевел дыхание, потер лицо ладонями, словно совершая молитву… — Ты пьешь нектар, а твои поцелуи опьяняют слаще меда… Я тебя хочу так, что сейчас взорвусь, но… если ты против, я уйду… — и он поднял на нее взгляд больной собаки. Мариса сама чувствовала себя разгоряченной его лаской… Чувствовала себя царицей природы, принцессой леса, владычицей водных стихий… Она карает и награждает, убивает и исцеляет…
— Поцелуй меня еще раз…
— Да, Мариса…
* * *
Вывалившийся из палатки взъерошенный и голый Алан замер и, обернувшись, приложил палец к губам, поманив к себе Магду. Та, с беззвучным стоном и раскрасневшимися щеками подползла к выходу и обменялась со своим мужчиной задорным взглядом. «Ну, что я тебе говорил?» — читалось во взгляде Алана. «Ай да подруга, ай да безобразница… " — бессловесно отвечала ему Магда, признавая его правоту в не озвученном споре.
Всего в паре метров от них Роб, подмяв под себя стонущую в полный голос Марису, хрипло и тяжело дыша, вбивал член меж широко разведенных бедер девушки… Рывок за рывком он натягивал ее на свой мощный, увитый вздувшимися венами кол, а в мокрой розовой щели, едва не выворачиваемой наизнанку, хлюпало так, словно все жизненные соки сосредоточились сейчас в створках этой раковины… Девичьи пятки елозили по его пояснице, когда он замирал, подрагивая бедрами, с рычанием кусая белую пышную грудь, поочередно терзая кремово-розовые бутончики сосков — Мариса начинала гортанно мурлыкать, лизал напряженное криком горло девушки, мял пальцами тугие ягодицы, оставляя красные отметины, и снова неутомимо вбивал свой поршень в алеющую щелку…
Мягко повисший член Алана дрогнул, наливаясь новой силой… Магда жадно улыбнулась, чувствуя, как и у нее от увиденного начинает свербеть между ног, хотя ее натруженная щелочка еще оставалась припухшей и покрасневшей. Делом одной минуты было устроиться перед ним на корточках, так, что в угол ее обзора попадала и предающаяся страстному совокуплению парочка… Ладонь Алана благодарно легла на ее затылок, когда девушка многообещающе коснулась губами скрытой плотью головки члена и аккуратно сжала в горсти яички, легонько потянув их вниз… Вторая рука сдвинула плоть, освобождая набухающую головку… Язык кошачьими движениями начал вылизывать ее по окружности, то и дело возвращаясь к дырочке на самой вершине, уделяя ей особое внимание, дразня кончиком язычка. Обхватив уже набухшую, массивную, горячую головку губами, Магда начала ее обсасывать,
Ночные утехи с дядей 
webmaster@3iks.ru